— Игорь, — ответно представился Игорь Аркадьевич. Перевел взгляд на жену, которая продолжала бороться с Сергеем за право обнять того покрепче, хотел представить и ее, но Александр Михайлович сам уже шагнул к заплаканной светловолосой женщиной и осторожно коснулся ладонью ее плеча:
— Я извиняюсь, вы бы разделись, — добродушно пробасил он, — жарко у нас…
— Что? — подняла на великана мокрое красное лицо Валентина Ивановна. И отпрянула в испуге, перестав наконец хвататься за сына.
— Ну-ну, не бойтесь, — заулыбался гигант. Улыбка у него оказалась такой добродушной и обезоруживающей, что Серегина мама невольно перестала всхлипывать и тоже улыбнулась в ответ.
— Ну, вот и хорошо, — еще шире улыбнулся Александр Михайлович и снова представил себя и членов своей семьи.
Пока Серегины родители раздевались и приводили себя в порядок, Валентина Ивановна успела расставить на столе нехитрые закуски, а отец Ирины достал из настенного шкафчика и водрузил по центру столешницы бутылку армянского коньяка.
— Детям не наливайте, — забеспокоилась Вера Михайловна.
— Никто и не собирается, — добродушно улыбнулся Александр Михайлович. — Для них у нас морс есть, клюквенный. Сильная вещь! Сам бы пил.
— Не такие уж мы и дети, — буркнул под нос Серега, но услышал его, похоже, только один Артем. Впрочем, самому Артему морсу хотелось куда сильнее, чем коньяку. Да и Сереге, как он подозревал, тоже. Друг просто обиделся на «детей».
Расселись, чокнулись, молча выпили. Вера Михайловна, Серегина мама, сразу раскраснелась, глаза ее заблестели. Позже других узнав о несчастье, свалившемся на их семьи, она и отходила от шока последней. И коньяк явно ей в этом помог.
— О-ох! — протяжно вздохнула она. — Неужели все это правда?
Игорь Аркадьевич успокаивающе положил руку на сцепленные ладони супруги.
— Успокойся, Вера, — тихо сказал он. — Видишь, мы уже не одни. Вместе мы обязательно что-нибудь придумаем.
Сидящие за столом, включая молодежь, разом закивали головами.
— Ну, ладно… — снова вздохнула женщина. Но в этом вздохе слышалось уже больше облегчения, чем беспросветной тревоги. Вера Михайловна обвела всех взглядом, остановилась на Артеме. — Тема, а твоя мама не будет волноваться?
— Мы ей позвонили, — успокоил Серегину маму Александр Михайлович. — Я потом провожу его.
— Да зачем? — вспыхнул Артем. — Мне скоро шестнадцать, а со мной, как с маленьким…
— Цыть! — погрозил пальцем великан. — Здесь я хозяин.
— Ладно, друзья, — подобрался Игорь Аркадьевич, — давайте все же поговорим о деле, а то и правда поздно.
