Посреди острова Веа обнаружил хижину. Она была огромных размеров. Двухэтажная, как у вождя их племени. Вокруг хижины паслись козы, коровы, кабаны. Рядом с этой травоядной живностью лежали львы и гиены. Они не бросались на домашних животных, а мирно глядели на то, как те, не торопясь, жуют сочную траву. Веа поднялся по лестнице в дом и увидел, как посреди него девушка необыкновенной красоты разливает что-то в два тыквенных калабаса. Один она берет сама, а другой протягивает ему. Он взял калабас и отхлебнул из него. Это было банановое пиво, но у него был необыкновенно насыщенный и такой неповторимый вкус, что Веа даже хмыкнул от удовольствия. И, самое главное, аромат этого напитка едва ли не свел рыбака с ума. А, может, и не аромат вовсе. Рыбак посмотрел на девушку и решил здесь остаться на некоторое время.
Сколько времени он провел на острове, неизвестно. Во всяком случае, сам он этого не знал, да и не хотел знать. Утром они вместе с островитянкой бродили по берегу, погружая ноги в океан, днем кормили коз и гладили львов, вечером пили банановое пиво, отхлебывая его из калабасов друг у друга. Потом целовались, и выпитое ими пиво смешивалось на губах. А потом наступала ночь, и отдыхая после любви, они слушали песни, которые им пели птицы острова.
Но однажды, гуляя по берегу вместе с подругой, Веа увидел свою лодку, которую из стороны в сторону качала волна. И тогда он сказал девушке, что им нужно отправиться к нему на родину, в деревню Баба. Девушка ничего не сказала, лишь молча кивнула головой. Она смотрела, как Веа собирал в лодку все необходимое для этого путешествия — еду, рыболовные крючки, веревку, бамбуковые палки, которые можно было в случае чего связать и превратить в некое подобие плота, и, главное, запас бананового пива. Когда все было собрано, он взял свою подругу, усадил ее на корму и оттолкнулся от берега.
Он греб, не переставая, целый день, пока над океаном висело солнце. Погода выдалась на редкость хорошей, и небольшая волна только подталкивала лодку вперед. Солнце стало приближаться к горизонту, и Веа хотел было радостно сообщить своей подруге, что скоро будет земля. Он обернулся к ней, но та закрыла руками лицо и зарыдала.
Сначала рыбак не придал этому значения. Но чем ближе родные берега, тем сильнее плакала девушка. Вот уже и пальмы виднеются вдали. Вот уже можно различить и круглые хижины под ними. Веа схватил бамбуковую палку и попытался достать ею до песчаного дна. Есть! Мы уже совсем близко от моего дома, воскликнул он, перебравшись на корму. Он схватил свою подругу за руки и отнял их от ее лица. И — о ужас! На него смотрела морщинистая древняя старуха.
