Зал отреагировал молчанием.
- Сейчас не наше дело выяснять, кто убил его, хотя о причинах можем догадываться. Но дело не в том. Карло Гамбино совершил ошибку, да, он совершил ошибку, потому что и память, и возраст у него уже были не те, что раньше.
- А нельзя яснее, дон Ферриано? У нас нет времени на разглагольствования, - перебил его Альберто Стракко из Бостона.
- Я все скажу, Стракко, не будь таким нетерпеливым. Дон Пульверино связался со своим адвокатом, и от него мы узнали, что произошло. Так вот, дон Джозеф требует от нас, чтобы мы вытащили его из неприятностей. Это естественно, даже если бы он не сказал ни слова, мы сделали бы все возможное, чтобы вытащить его. Только дон Пульверино не ограничился этим. Он угрожает нам, угрожает Коза Ностре... Он хочет, чтобы мы вытащили его из тюрьмы до суда, поскольку адвокат утверждает, что его обвиняют в соучастии убийства полицейского и помощи убийце какого-то лавочника. Не знаю, честное слово, не знаю, как Капо Тутти Капи мог ввязаться в подобные глупости. Дон Пульверино угрожает, что если его не освободят под залог до суда, то он выдаст тайные документы организации. Повидимому, мне нет смысла говорить, что значат для нас эти бумаги. Там имеются фамилии преданных нам людей, которые могут очень многое, шифры счетов в наших банках; списки, относящиеся к собравшимся здесь. Без документации Коза Ностра перестанет существовать как единое целое, начнет буйствовать всякая дичь, снова начнутся войны, переполнятся тюрьмы...
По залу пробежал шорох переговоров.
- Вот почему я и утверждаю, - продолжил дон Ферриано, - что дон Гамбино сделал ошибку. Ему не следовало избирать труса, потому что Пульверино - это трус и человек, не имеющий чести. Я закончил.
За свою жизнь Капо Семейств много чего видели и слышали. Но сейчас они все сидели как прибитые. Похоже, что готовился грандиознейший провал, последствия которого никто не мог представить.
Поднялся Марко Сталлоне из Нью Йорка.
- Sono cosa nostra, - медленно начал он, - такие вот наши дела... И мы здесь, чтобы их решать. Я согласен с доном Ферриано, что Капо Тутти Капи поступил не так, как надлежит. Но давайте помнить о делах и о собственных шкурах. Сейчас не время судить дона Пульверино. Следует решить, что нам делать. Я вижу два выхода из ситуации: попытаться освободить дона Пульверино или же убить его, чтобы он не нарушил закон омерты.
- Убить его надо в любом случае, signori. О чем еще спорить? Он и так уже нарушил омерту, священный обет молчания. То, что он пока еще не выдал подробности - всего лишь вопрос времени. Он уже предал, - настаивал Антони Аккардо.
