Я кивнула, и задалась вопросом — а не похожа ли я со своей улыбкой на дуру?
— Однако помните — даже этот датчик не может гарантировать зачатия. Вполне возможно, что вы вообще никогда не забеременеете, особенно, с учетом вашей ситуации. Даже в наши дни нет никакой уверенности, когда речь идет о зарождение новой жизни.
— У меня есть шанс, Док. А это все, что мне требуется.
Он кивнул.
— Вы желаете сразу же установить датчик?
Я открыла рот, чтобы сказать: «Да, конечно!», но тут до меня дошел смысл его раннего высказывания и слова застряли где-то в горле. Экспериментальный препарат, что вам вводили, фактически достиг своей цели. Тот же самый препарат, что изменил саму структуру организма полукровок-реципиентов на клеточном уровне. Тот же самый препарат, который, быть может, даже в этот момент изменяет мой организм лишь ему одному ведомым образом.
Вот дерьмо!
Я устало потерла глаза.
— Мне нужно все обдумать, — медленно проговорила я. — Помимо моего рьяного желания иметь детей, есть и другие соображения.
Врач кивнул.
— Только не забывайте, что это небольшое окно, и время имеет огромное значение, если вы хотите попытаться зачать.
Как будто я сама этого не знала. Я встала со стула.
— Мне просто требуется немного времени, чтобы все серьезно обдумать.
С минуту он пристально смотрел на меня — в его взгляде читалось понимание.
— Сегодня я пробуду здесь, как минимум до девяти-тридцати вечера. Позвоните мне, если примите решение или захотите обсудить дальнейший ход событий. Помимо этого, мы назначим нашу следующую встречу на завтра на это же самое время. Суток будет достаточно?
Достаточно ли двадцать четыре часа, чтобы решить, стоит ли мне рисковать, преследуя давно лелеемую мечту? Боже, нет. Но я кивнула и покинула кабинет врача, при этом пребывая в таком ошеломленном состояние, что мой «нежный» желудок даже не взбунтовался, когда я спускалась в лифте на первый этаж.
Двери лифта открылись, за ними показался Куинн. У него был встревоженный вид. Он протянул руку и бережно взял меня под локоть.
— Ты в порядке?
Я надтреснуто рассмеялась.
— Да. Просто узнала кое-какие замечательные новости.
Он нахмурился.
— Тогда почему ты бледная, как полотно, и вся дрожишь?
— Я боюсь высоток, не забыл?
— Я помню. Но еще вижу, что ты врешь. — Замешкавшись на секунду, он заглянул мне в глаза, словно пытаясь увидеть, что творится у меня в душе. — Было время, когда ты доверяла мне.
Я до сих пор доверяла ему. Мне просто требовалось время все серьезно обдумать, прежде чем кому-нибудь рассказывать. Но я не могла думать и принимать решение здесь. Я снова потерла глаза. Глаза обожгло, словно их переполняли невыплаканные слезы.
