— Нет, то же, — гнула я свою линию. — Лунные празднества — жизненно необходимы для волка. Танцы имеют жизненно важное значение. Секс — это главная составляющая нашего существования, и он так же важен для меня, как кровь для тебя.
— Ты не умрешь, если не займешься сексом.
— Не умру? Ты в этом уверен?
Он не ответил. Я опять вздохнула.
— Послушай, я не тороплю тебя в принятие решения касательно нас, но ты не можешь в таком состояние пойти на прием. Нам не нужно, чтобы там произошел массовый разгул.
— Я могу контролировать свой голод.
— Ты хоть понимаешь, как сильно проецируешь свои эмоции?
— Я не проецирую эмоции.
— Сейчас, может и нет, потому что держишь себя в ежовых рукавицах. Но когда я подошла к машине, ты не контролировал себя, и когда я сняла пальто, ты то же не совладал с собой.
— Для меня это просто явилось неожиданностью, не более того.
— Ты на грани.
— Нет, это не так.
Я зарычала от бессилия.
— Черт побери! Хочешь почувствовать, какие эмоции ты проецируешь?
— Все, что я хочу, это чтобы ты слезла с моих коленей и оставила меня в покое.
— Ответь на проклятый вопрос.
— Райли…
— Да или нет.
— Если я скажу «да», ты отстанешь от меня?
— Отстану.
— В таком случае, да.
Я опустила щиты и задала ему перца: чем сильнее вервольф желает секса, тем сильнее влияние его ауры. Я правда ужасно сильно хотела его, и моя аура отразила всю интенсивность этого желания. Похоть, возбуждение и страсть — все слилось воедино, порождая огромную энергию, которая неудержимым потоком хлынула на Куинна. Его глаза изумленно расширились, воздух неожиданно стал таким плотным и раскаленным, что я даже не могла вздохнуть. Я быстро подняла щиты, и сделала глубокий судорожный вдох.
— Это то, что проецируешь ты.
После этих слов я наклонилась к нему и страстно поцеловала. Какую-то секунду он не отвечал на мой поцелуй, а потом неистово впился в мои уста.
— Я нуждаюсь в тебе, — тихо прошептала я, почти касаясь его губ, — так же сильно, как ты во мне.
Он застонал и притянул меня еще ближе, прижав грудью к своей груди. Сердце Куинна билось в унисон с моим, его желание наполнило теплом каждую клеточку моего существа. Но между нами до сих пор была преграда в виде брюк, удерживающих его возбужденную плоть, и это было плохо, потому что я жаждала ощутить его глубоко-глубоко внутри себя.
Я встала на колени между его ног и избавилась от стесняющей одежды: расстегнула брюки и стянула их вниз до лодыжек. Затем я толкнула его на спину, желая овладеть им в одной из самых доминантных поз. Куинн снова застонал. Положив ладони на мои бедра, он опустил меня на свою возбужденную плоть. Теперь уже застонала я, наслаждаясь ощущением полноты и завершенности. Это не имело никакого отношения к его размеру, форме или чему-то физическому. Мы словно соединились в единое целое, растворяясь друг в друге без остатка — как физически, так и духовно.
