— Что-то в этом не так, — откликнулся Куинн. — Те существа не похожи на тех, кого можно вызвать по первому требованию. Они заранее знали о твоем появление там.
Я встретила его темный взгляд.
— Это не Миша.
— Ты уверена в этом?
— Да.
— Почему?
— Почему это так важно для тебя? — встречно спросила я, подняв бровь.
— Потому что не вынесу, если тебя убьют до того, как я приму то или иное решение.
— Ты, кажется, сделал свой выбор, вампир, из расчета того, что я стану старой, седой и нежеланной.
Куинн улыбнулся и эта улыбка обогрела его бездонные обсидиановые глаза. Обогрело мою душу.
— Старой, седой, но никогда не нежеланной.
Я криво усмехнулась.
— Так значит, ты говоришь мне, что не имеешь ничего против бабушек?
— Бабушек лишь определенного типа.
— Знаете что, — встрял Роан, — этот разговор заходит в такие дебри, о которых даже думать не хочется.
— В особенности, когда большинство бабуль не выглядят, как Райли, — пробормотал Кейд и содрогнулся. — Дряблая плоть. Хуже некуда.
Я хлопнула его по руке:
— В один прекрасный день, жеребчик, твоя плоть тоже станет дряблой, так что поаккуратней с выражениями.
Неожиданно для меня, Кейд широко улыбнулся — дерзко, сексуально, и абсолютно не похоже на то, как улыбается Куинн.
— Ну да, зато я стану возмужалым старым кониной. Чувствуешь разницу?
— Готова поспорить, что найду с десяток бабуль, которые возразят по этому пункту.
— А я готов поспорить, что у этих бабуль никогда не было в любовниках лошадей-перевертышей.
— Он такой скромник, вам так не кажется? — сыронизировал Роан.
Улыбка Кейда стала только шире.
— Зачем быть скромным, если в тебе нет ничего, что могло бы быть скромным?
Роан устремил взгляд на меня и вопросительно поднял бровь.
Я рассмеялась:
— Он попал в точку.
— Проклятье. — Он созерцал Кейда несколько секунд, а затем добавил: — Ну так и где мне найти немного гей-конины?
Кейд пожал плечами:
— Не спрашивай меня, я этим не интересуюсь.
— Печально.
— Я приму это за комплимент.
— Да пожалуйста.
К этому мало что можно было добавить, поэтому все затихли. Я уставилась в окно, рассматривая офисные здания и рестораны, сменившиеся сначала улицами с жилой застройкой, затем окраинами пригорода и наконец удивлением от того, куда мы направляемся.
Прошло полчаса прежде, чем мы остановились, и к тому времени уже наступила ночь. Я выбралась из микроавтобуса, втянула носом воздух и огляделась вокруг. Аромат эвкалипта соперничал по своей яркости со свежим озоновым запахом после дождя, который доносил легкий бриз. Однако за всем этим благоуханием ощущался запах смерти и земли.
