Невозможно было поверить, что с ним может случиться сердечный приступ. Упорядоченная жизнь, физические упражнения, отсутствие серьезных проблем — и вдруг с человеком случается сильнейший сердечный приступ и он умирает. Мне рассказали о том, как он умирал. У него было много друзей, в том числе и среди врачей. Когда он почувствовал боль в груди, то позвонил одному из них, и через пять минут друг примчался с аппаратом для ЭКГ. После того как была сделана кардиограмма, стало совершенно ясно, что жить моему родственнику остались считанные минуты: на ленте была почти прямая линия. Он сам был врачом и хорошо понимал это. Жена спросила, отправят ли его в больницу, поскольку думала о том, нужно ли укладывать вещи. «Подождем — увидим», — сказал он. Он знал, что единственное место, куда он вскоре отправится, — крематорий.
Доктор, присутствовавший при его смерти, рассказал мне на следующий день об этом поразительном случае: «Я видел все собственными глазами и все же не могу поверить, что так может быть». Умирающий точно описывал, что он чувствует, как постепенно смерть овладевает его телом. «У меня окоченели кончики пальцев. Холод медленно ползет вверх по телу. Сейчас онемели колени», — спокойно сообщал он. Он продолжал говорить, пока онемение не достигло сердца, и тогда умер с улыбкой на устах. Это исключительный случай отстраненного наблюдения за собственной смертью. Мой родственник не был джнани, но интуитивно понимал безличность свершающегося процесса.
* * *
Вишиста — мудрец, который согласно индуистской мифологии был гуру Шри Рамы, в кратких, но чрезвычайно выразительных словах вынес смерти приговор: «Хотя никто точно не знает, что случается с человеком после смерти, на самом деле есть всего две вероятности: либо смерть просто прекращает существование, либо оно продолжается в другом теле. Если человек действительно полностью угасает, в этом нет ничего плохого: ведь тогда заканчиваются все неприятности, исчезают досада и беспокойство, которыми наполнена жизнь, наступает освобождение от неопределенности, от постоянно сменяющих друг друга боли и радости. Если же смерть означает не конец существования, а просто смену телесной оболочки, тогда тем более глупо бояться ее прихода — ведь нам обеспечено продолжение жизни, хотя и в другом облике. В любом случае страшиться смерти не имеет смысла».
* * *
Доктора Бена Вайнингена, у которого мы останавливались в Санта-Барбаре, весь город звал «пятицентовым психотерапевтом». Он говорил, что на решение лечить людей почти бесплатно его подтолкнула журнальная юмористическая страничка под названием «За бесценок». Он хотел, чтобы его помощь была доступна любому, и потому его знал и любил весь город. И вот такой человек умирал, и даже чудо не могло бы его спасти. И Бен, и его жена знали об этом, но все равно пригласили нас поселиться у них, когда мы на неделю приехали в Сайта- Барбару. Мы вполне могли пожить и в другом месте, но жена Бена сказала, что он очень хочет видеть нас своими гостями. Бен умер в ту неделю, что мы провели в Санта-Барбаре.
