Однако в эксплуатации педаль безопасности оказалась весьма удобна. Стоило положить на неё ногу, как ты практически сразу же о ней забывал. Сделана она была по уму. Немного выпирающий над полом подъём как раз для левой ноги, с кнопкой прикрытой ребристым откидывающимся кожухом. Если объяснять опять-таки максимально просто. Со временем, заходя в кабину, лично у меня левая нога чисто автоматически сразу же ложилась на педаль безопасности и совершенно не мешала работать всю смену. Скажу больше: даже сидя где-нибудь в другом месте, я машинально начинал искать её ногой, и только осознав силу выработавшегося рефлекса, ругал себя и переставал делать это…
Тем временем, Фролов поставил ботинок на педаль безопасности, и приготовился к дальнейшим испытаниям.
— Теперь снимай тормозную педаль с защёлки, — командовала Морозова. — И вы все смотрите внимательно.
Далее следовали две педали — ходовая и тормозная, на которые и уставился с непониманием Фролов. Ходовая справа, тормозная слева. Про них сейчас долго распространяться не стану. Поговорим подробнее позднее. Сообщу кратко: ходовая в обращении была куда сложнее, чем казалась любому приходящему новичку. Но дело не только в неумении постигающего науку вождения, а в огромном недостатке самого вагона «Татра — 3», заключённого в его начинке. Педаль следовало не просто нажимать, а приноровиться делать это особо изощрённым способом, не задерживаясь на одном положении. Иначе, вагон начинал дёргаться как разбуженный среди ночи призраком Герцена эпилептик, и резко тормозить.
— Опять у тебя пальцы залипли! — орал при этом недовольный наставник.
Переводя на нормальный язык с трамвайно-специфического, данная формулировка означала следующее: в результате не слишком умелого обращения с ускорителем вагона, приварились контакты. Какие, как и что при этом полагается делать — поговорим в своё время. Тема занимательнейшая, будьте уверены. Ну а пока просто знайте: обращаться с педалями трамвая «Татра — 3» с непривычки очень и очень непросто. И требуется немало времени, дабы приспособиться и работать ступнями как замыслили то гениальные инженеры-конструкторы…
Вообще, когда я временами подумываю об их выбросах умственной деятельности, соорудившей в совокупности данное средство передвижения, то никак не могу отделаться от подозрения, что творили они, повинуясь тем же силам, вдохнувшим жажду творчества и в голову архитекторов того самого уже описываемого мною здания торчащего по соседству с депо. Разумеется, я имею в виду в первую очередь творчество с изрядным количеством градусов в гранёном стакане…
