– Шы – шы – короля ишши, – словно читая мысли, прошипел Боб.
Левша знал, что если он возьмет еще одну карту, перебора не будет. Внизу колоды он держал для себя "картинку", но если у Боба двадцать, то его спасал только король.
– Беру еще карту, – сказал Левша. – А ты, Боб, открывайся.
Боб выложил на стол две десятки и с торжествующим видом произнес:
– Две доски вместо мягкой постели. Двадцать глаз. Ишши больше.
При всем желании Левша не мог найти больше. В колоде не было пятерок. А если он прикупит шестерку, то получится перебор и в результате проигрыш. Его спасал только король, несущий под мышкой четыре очка. И победа будет за ним. Одинаковые очки считались в пользу банкира.
"Если будет король – то мне всю жизнь будет везти с бабами" – загадал Левша, натягивая карту.
У него начало рябить в глазах, когда из-под девятки треф ему улыбнулся король червей.
– Банкирское очко, – объявил Левша. – Мне очень жаль Боб, что твоя гнедая сломала ногу, но Боливар не внесет двоих.
Он выложил на стол семерку пик, девятку треф и короля червей, опустил правую руку в карман и нащупал свинцовый кастет. А левой пододвинул к себе заветный зеленый таз.
– Пуголовок мухлевал, падла. Он колоду почти не тасовал. А у нас игра воровская, честная. Надо с него спросить по все строгости, – первым начал Цибуля и рванул таз на себя. Настроен он был агрессивно, и от его слов пахнуло водкой.
Рука, державшая кастет, покрылась потом, стала горячей, и Левше стало казаться, что свинец вот-вот начнет плавиться. Он трусил и ненавидел себя за это. Четверка была настроена враждебно и, если дойдет до драки, ему не поздоровится. В животе что-то булькнуло и появилось такое ощущение, как в том прискорбном случае с Никаноровыми калошами. Об этом никто не должен догадаться, иначе ему труба. Порвут на части. И деньги отнимут. Не только выигранные, но и свои. Он собрался с духом и спокойно прервал обвинителя:
– По блатному ты, Ванька, неправ. Не пойман, не вор. Ты меня ни за что падлой обозвал. Смотри, как бы я с тебя за это не спросил. – И усмехнувшись, добавил:
– Надо было сказать, как Арбенин князю Звездичу: "Вы шулер и подлец. Вы подменили карту".
– Мы таких блатных не знаем, – заявил Пенс, – но ты, Кобылячья голова, к нам играть не приходи. Кажись, ты не чистый на руку.
– Он был картежник, аферист, вдобавок на руку не чист, – в рифму пропел Святой.
– Карты пересчитай,- приказал Боб Святому. – А ты, Пуголовок, пока стой, где стоишь, и деньги не лапай.
