— Но… но… как же это? — потерянно забормотал пленник. — Она тут только что так…
— А это, дружок, — проворковал Васенька, затягивая морской узел на запястьях уважаемого гражданина Спарты и звонко хлопая его по лысине, — была демо-версия!..
— Но я же ничего дурного не хотел! Я честный человек! Я жениться согласен!
Всех троих перекосило…
— Да ты одним своим видом неизлечимую душевную травму даже Стивену Кингу нанести можешь, — скуксился Чайников, сдергивая с матраса льняную простыню и приматывая тихо подвывающего эфора к спинке кровати. — А в сторону нашей ягодки даже и дышать не смей, неудобосказуемое! Ломтями нашинкую.
— Я понял, — заблеял бедняга уже почти на грани обморока. — Я больше никогда… никогда… не женюсь!
За окном раздалось сдавленное хихиканье, плавно перешедшее в раскатистый хохот с похрюкиванием и… треск. Ветка, на которой сидел Гиппокрит, терпела до последнего, но вес царя победил. В результате великий базилевс, покрываясь потом, листвой и матом, пушечным ядром влетел в раскуроченное окно спальни и шлепнулся прямо под ноги округлившему глаза эфору.
— Гиппокрит?! — выдохнул связанный.
— Иппоник?! — безмерно удивился царь. — Вот это встреча!
— Ты с ними заодно?!
— Я?! — столь натурально ужаснулся базилевс, что даже Вася ему чуть было не поверил. — Ни сном ни духом! Сижу себе, окрестности обозреваю, и тут она возьми да проломись, треклятая ветка! Очень досадно… Впрочем, я, наверное, не вовремя? Помешал? Ой, как нехорошо. Тогда я уж лучше… пойду себе! Увидимся завтра на смотрах, Иппоник!
Гиппокрит как ни в чем не бывало развернулся на сто восемьдесят градусов и обратил свои царские стопы к пришедшему в полнейшую негодность окну…
Эфор зло прищурился:
— Увидимся! Непременно!
Правитель приостановился и медленно повернул голову.
— Ты отныне не базилевс! Таково решение совета эфоров! Забыл, какой сегодня день?
— Канун восьмилетнего цикла… — изменился в лице Гиппокрит. — Собрание в храме богини-прорицательницы… Ты лжешь!
— Спроси у других, если мне не веришь. Твоя звезда упала к востоку от русла реки Эврот, отойдя от главенствующих светил, и…
— Эй, ты! — вмешался Васенька. — Бинокль на ножках! Хорош бормотать, у меня от твоих астрономических красивостей уже спеллчекер заклинивает… Гиппокрит, не слушайте вы его! Подумаешь, что-то там не туда упало. Вы же царь!
— Ты еще не понял? — грустно посмотрел на системщика усатый базилевс. — Мы, цари, ничего, в сущности, не можем. Власть как таковая — в руках эфоров. Мы с Филиппом каждый месяц даем им клятву царствовать по законам государства, а раз в восемь лет, в ночь Падающих Звезд, они…
