Клинка чуть ли не вывернуло, когда он увидел, как они прижимаются друг к другу и Уит Мозли прикасается к женщине, которая принадлежит ему. Он с силой сжал лезвие ножа, чувствуя, как разрезает себе ладонь. Чтобы хоть немного успокоиться, Клинок сделал несколько медленных глубоких вдохов, но все равно ему казалось, что он в любую минуту готов закричать от охватившего его бессилия и разочарования.
Клинок осознавал, что терпение должно быть превыше храбрости, поскольку именно оно было главным условием выживания. Если же он забывал об этом, то мог совершить непоправимую ошибку. В его же случае просчеты недопустимы. Он читал об ужасных ошибках, описанных в довольно специфической литературе, которой всегда увлекался. Вот, например, Джон Уэйн Гейси пригласил надзиравшего за ним полицейского к себе на завтрак, в то время как из-под пола распространялся весьма странный запах. А Деннис Нильсен сам показал первому же постучавшему к нему в двери полицейскому ужасающие пластиковые мешки в своем шкафу в Лондоне. Клинок уже давно решил для себя, что просто так ложиться и умирать он не будет. Поэтому сейчас он откинулся на сиденье и стал наблюдать. Включив магнитофон, он вернул к жизни хрупкую от времени ленту «Бич Бойз» – единственную его кассету за последние три года; знакомая мелодия словно требовала от него быть верным собственным правилам. Напевая под нос в такт своему дыханию, Клинок поклялся, что эта крошка действительно будет принадлежать ему.
Мозли и Велвет вошли в полицейский участок, а Клинок остался ждать в машине. Через несколько минут судья неторопливо перешел улицу и направился к зданию суда.
«Ах ты, маленький грязный уродец! Ничтожество, ты недостоин того, чтобы прикасаться к ней и видеть ее слезы. Я – не ничтожество, а вот ты – ничтожество», – злобно бормотал Клинок, наблюдая за тем, как Мозли отворил скрипучую дверь и скрылся внутри темного здания. Через несколько минут в окнах кабинета на первом этаже зажегся свет, приглушенный опущенными жалюзи.
Похоже, судья Мозли не запер за собой дверь. Клинок взбежал по ступенькам крыльца и попробовал открыть дверь: она не поддалась. Черт!
Но ничего, сказал он себе. Не сейчас. Одна насильственная смерть в Порт-Лео сегодня ночью уже была событием из ряда вон выходящим. А еще одна, этой же ночью, заставит полицию просто встать на уши. Он отошел от здания суда. Пусть судья Мозли еще поживет немного – пока что – и пусть сделает вывод, что Пит Хаббл покончил жизнь самоубийством. Клинок мысленно похвалил себя за такое самообладание.
