— За то, что излечила меня от страха, — соврала я. — Спасибо тебе!
Густо покраснев, Милли сунула в кошелек двадцать фунтов, протянутые мамой.
— Не за что, детка. Я сделала это из любви к вам обеим.
По дороге домой мама была тихой и задумчивой. Может, она догадывалась, что я не спала? Спросить я, само собой, не решалась. Мы шли узкими улочками по направлению к набережной. Дойдя до перекрестка, мама указала на скамейку с видом на море.
— Давай посидим немножко, — предложила она.
— Мам, ты как? — осторожно поинтересовалась я, усаживаясь на скамейку.
Было время отлива, и на оголившемся песчаном дне поблескивали мелкие лужицы. Мама задумчиво смотрела вдаль.
— Мне приснился сон, — сказала она, не поворачивая головы. — Он был такой настоящий. И такой красивый.
— Когда? Кто был настоящий?
Она покосилась на меня, но тут же снова перевела взгляд на море.
— Это было где-то там, я чувствую.
— Мама, что это?
— Обещай, что не подумаешь, будто я сумасшедшая.
— Ну конечно же, не подумаю!
Она улыбнулась и взъерошила мне волосы. Я сразу же пригладила челку.
— Когда мы были у Милли… — Мама прикрыла глаза — Мне приснился затонувший корабль, там, на дне. Огромное золотое судно с мраморными мачтами. Жемчужные мостовые и янтарный свод…
— Чего-чего?
— Это строчка из одного стихотворения. Кажется. Дальше я не помню… — Она снова посмотрела на море. — И скалы. Необыкновенные скалы. Они переливались всеми цветами радуги… И всё это было таким настоящим. Таким знакомым… — она замолчала и глянула на меня исподлобья. — Но, наверное, такое иногда случается, правда? Время от времени всем снятся сны, которые кажутся явью. Тебе-то точно снятся. Да?
Пока я соображала, как лучше ответить, мама вдруг замахала кому-то рукой.
— Смотри, — сказала она совсем другим голосом. — Вон мистер Бистон.
Обернувшись, я увидела, что тот, действительно, идет по пристани. По воскресеньям он всегда приходит к нам пить чай. Ровно в три. И приносит что-нибудь вкусненькое — кексы с глазурью, или пончики, или конфеты. Обычно я быстренько съедаю свою порцию и сбегаю. Сама не знаю, почему мне этот мистер Бистон так не нравится. Наша яхта при нём сразу становится меньше. И как-то темнее.
Мама приставила пальцы ко рту и залихватски свистнула. Мистер Бистон обернулся и, смущенно заулыбавшись, замахал в ответ.
Мама поднялась со скамейки.
— Пойдем. Пора возвращаться и ставить чайник.
И прежде, чем я успела спросить ее еще о чём-ни-будь, она встала и решительно направилась к яхте. Мне оставалось только догонять.
