О том, что копыта наличествуют не только у "темных лошадок", но и у "чешуекрылых" говорит множество вполне убедительных фактов. Назову два. Первый - все кандидаты галопом носятся по пространству Избирательной ойкумены, и каждый утверждает, что готов безропотно впрячься в ярмо государственной повозки, чтобы чуть ли ни в одиночку тянуть ее прямиком в светлое будущее. Второе - посмотрите, как они лягают друг друга, и всякие сомнения разом отпадут.
Разумеется, только этими примерами сходство кандидатов с парнокопытными не заканчивается. Законы Избирательной ойкумены таковы, что заветной стадии мутации из кандидата в депутата могут достичь лишь сильнейшие из сильнейших. Одиночка, даже с хорошо развитым лапшеварительным органом и крепкими копытами, почти неминуемо обречен на поражение. Только примкнув к какому-нибудь табуну и захватив в нем лидерство кандидат может рассчитывать на победу.
Табуны на жаргоне Избирательной ойкумены называются партиями. О них и пойдет речь в следующем очерке.
Партия.
Из предыдущего очерка вдумчивый читатель может самостоятельно понять в чем состоит назначение партий и каковы мотивы их создания. На этом, собственно, можно было бы и точку поставить. Но в народе почему-то упорно муссируются слухи, будто эти, носящиеся по просторам Избирательной ойкумены табуны, с их удивительными, беспрерывно извергающими потоки лапши, органами, предназначены для каких-то более возвышенных целей. Я попытался отыскать источники этих слухов и обнаружил, что таковыми являются сами партии. Каждая партия клянется, что создана для блага народа, служит народу и лучше всех знает, каким светлым будущим осчастливит этот самый народ.
А что происходит на самом деле?
Приглядитесь, как увешанные народофильскими лозунгами табуны выстраиваются в каре, с воплями и гиканьем несутся навстречу друг-другу, сшибаются грудь в груди. Их вожаки лихо перепрыгивают из одного табуна в другой, затем в третий, четвертый, наводя повсюду страх и ужас.
Та повозка, которую изначально планировали тянуть в светлое будущее, давно уже катит не по прямой, а с резким уклоном вправо, норовя подмять под себя культуру, язык, да и самих граждан некоренной национальности. Пара табунов, отделившись от основной массы, пытается создать себе имидж борьцов за выравнивание движения, но, вместо того, чтобы тянуть в одну сторону, отчаянно лягаются друг с другом. Бедные избиратели не успевают приклеить за уши порцию лапши от кандидатов из одного табуна, как какая-нибудь лошадка из другого стана сбрасывает ее ударом копыт и выдает из своего лапшеварительного агрегата новую.
