«Все знают, и все смеются надо мной! Черт!»
Бойко вскочил на ноги, постоял так с полминуты, затем вновь опустился на стул. Он вынул из стаканчика остро отточенный карандаш и принялся задумчиво постукивать им по столешнице.
«Да нет, — убеждал себя Бойко. — Полная чушь. Просто эти ублюдки завидуют, что у меня все хорошо. Завидуют тому, что у меня есть деньги и красивая жена, а у них нет ни черта. Они считают копейки в дырявых кошельках и дрочат по ночам в потные ладошки, а я занимаюсь любовью с самой красивой женщиной. К тому же этот Шварцман… Он всегда был неравнодушен к моей жене. Помню, каким взглядом он смотрел на Нинку на нашей свадьбе! Чуть глаза не потерял, черт булькастый! С другой стороны — зачем ему врать? Чтобы досадить мне? Да нет, это как-то глупо и мелко. Даже для такого глупого и мелкого паршивца, как Витька Шварцман».
Сергей Бойко саркастически усмехнулся.
«Неудачники, — подумал он. — Мерзкие, завистливые неудачники. Хотя… — На высокий лоб Бойко вновь набежали морщины. — Если в словах того туалетного ублюдка есть хоть доля правды, я легко смогу это выяснить. Более того — я просто обязан это выяснить!»
Без пяти четыре машина Сергея Бойко остановилась возле кафе «Березка». Он выбрался из салона, громко хлопнув дверцей, и направился было к кафе, но успел сделать не больше трех шагов.
Высокий молодой человек в форме капитана милиции подошел к Бойко, поднял руку с зажатым в ней пистолетом Макарова и нажал на спусковой крючок. Выстрел отбросил Бойко к машине. Молодой человек в форме капитана милиции нажимал на спуск еще три
Три пули вошли Бойко в грудь. Последняя, четвертая, — в голову.
Где-то закричала женщина. К ней присоединился еще один, охающий и причитающий, женский голос.
Молодой человек бросил пистолет на асфальт, рядом с трупом Бойко, затем повернулся и зашагал по дорожке, ведущей к проходному двору. Через несколько секунд он завернул за угол дома и скрылся из вида.
Питер, 10 июня
У парапета с бутылками пива в руках стояли два человека. Один — высокий и широкоплечий, с властным взглядом и сурово очерченными губами (по всему видать — большой начальник), второй — среднего роста, лысоватый, с намечающимся брюшком.
Лысоватый отпил пива, вытер рот пухлой ладонью и сказал, обращаясь к высокому:
— Нет, Владимир Сергеич, вы не правы. У жаркого лета тоже есть свои преимущества. Должны же и мы забыть про холод и снег и погреть свои косточки хотя бы один месяц в году.
