- Я с тобой.
Настя - будто глаза открыла - опять увидела себя на берегу ручья, да так неожиданно, что голова закружилась. Сейчас же твердая рука бережно стан ее обняла, поддержала. Настя по глазам провела, наваждение снимая.
- Что это было?
- Купавы и радужки пели тебе.
- Кто они?
- Вечные спутники воды текучей.
- Нет, все...
- Может быть, духи свободные. Может души деревьев, трав, стихий... Или что-то другое. Непереложима нечеловеческая суть на человеческий язык и разум, - наклонился, заглянул ей в глаза: - Хорошо ли тебе здесь, Настенька?
- Ах, друг мой! Хорошо ли мне? Зачем спрашиваешь? - она благодарно его руки коснулась.
- Да ты озябла, гостюшка желанная, - пальцы будто лед холодны!
- Что ты?! Я холода не чую!
И вскрикнула оттого, что из сумрака прямо под ноги кубарем выкатилось что-то стремительное и лохматое. Подскочив, оно оборотилось худеньким пареньком, черным, чумазым, как цыганенок, одетым в невообразимые лохмотья.
- Я не звал тебя! - нахмурился хозяин.
- Не гневайся, я не без дела, - и он опустил на плечи Насте белоснежную накидку легче лебяжьего пуха, теплее материнских объятий.
- Хитрец. Поди теперь вон!
- Не гони! Дай полюбоваться на Красу Ненаглядную! О ней лишь всюду говорят.
- Ночницы болтушки! Впрочем, ты кстати, - он повернулся к Насте. - Не хочешь отужинать?
- Еще не сейчас.
- Я все же распоряжусь. А ты - развлеки покуда гостью дорогую. Да гляди, меру знай.
Глянув на смуглую физиономию, Настя рассмеялась - до того она была лукава.
- Как звать тебя?
- Анчутка!
- Да ведь имени такого нет! Анчутка - это чертенок.
- Как так имени нет? А я? - обиженно надулся парнишка.
- Ну, будет тебе, - снова рассмеялась Настя. - Коль нравится тебе, так оно как раз впору!
И вдруг поразилась внезапной мысли, да так, что вслух вырвалось:
- Как же это?! - и отвечая вопросительному взгляду, призналась: - Я ведь имени хозяина твоего до сих пор не знаю!
Анчутка посмотрел внимательно:
- Не сказал он тебе разве?
- Нет. А я не спросила. Как неловко. Назови мне его поскорее!
Парнишка медлил.
- Ну же! - Настя сердито топнула ногой.
Во взгляде Анчутки вспыхнул интерес и вдруг опять сменился лукавиной.
- Прикажи, Краса Ненаглядная!
- Приказываю! - Настя и впрямь, начала сердиться.
- Сразу бы так-то! Твоего приказа нельзя ослушаться. А имя хозяину моему - Змей.
- Змей?! - толи выговорила Настя, толи ошеломленно рот открыла. Почему?!
- Что - почему? - И видя, что онемевшая девушка не находит слов, "пояснил": - Ну, Змей он... такой он...
