- Тебя мучают прежние страхи, Адонюшка, но они ведь уже в прошлом, надо их там и оставить. Ты сильная, я знаю, ты сумеешь прогнать их. Здесь им нет места. Ты среди друзей, здесь тебя любят и готовы разделить твою боль. Не бойся ничего, Адоня, ты в безопасности.
Девушка длинно, прерывисто всхлипывала, как ребенок после долгих слез. Она и была ребенок. Андрей отстранил ее, хотел отвести с лица спутанные волосы. Но рука замерла на полпути - серебристой змейкой вилась седая прядь. Она сама откинула волосы, шевельнула опухшими губами:
- Говори еще... Это так хорошо... Я устала бояться... Говори... Я хочу тебе верить...
Андрей смотрел в подурневшее лицо, распухшее, в красных пятнах, сглотнул жесткий комок, сказал:
- Тогда поверь, что ядруг тебе. Если станет плохо, я буду рядом. Ты никогда больше не останешься одна.
- Но ты должен бы очень сердиться на меня... - виновато проговорила она и снова прерывисто, со всхлипом
вздохнула.
Он погладил ее по голове:
- Даже не и не думай об этом.
Она опустила голову и увидела свои руки, поморщилась:
- Здесь можно умыться?
Андрей увидел кувшин с водой.
- Хочешь, я женщин позову?
- Тогда я лучше грязная останусь, - улыбнулась она сквозь не просохшие слезы. - Побудь со мной, если
можешь.
Андрей полил ей над лоханью, и она долго оттирала с рук грязь и засохшую кровь, плескала водой в горящее лицо.
- Когда ты ела в последний раз?
- Не помню... Что-то в джайве.
Андрей направился к двери, и она испуганно шевельнулась, будто хотела удержать. Он обернулся.
- Не уходи, - жалобно попросила она и виновато добавила: - С тобой мне не страшно.
- Я не ухожу.
Она жадно выпила принесенный бульон.
- Теперь расскажи мне про свои страхи. Чего ты теперь боишься, здесь?
- Не знаю... всего... Что они придут сюда.
- Здесь много мужчин, разве мы не защитим вас?
- Но мы не можем сидеть здесь до конца жизни, - серьезно посмотрела Адоня. -Скоро придет день, когда вы возьмете оружиеи выйдите из крепости. И они убьют вас, потому что их много, и войдут сюда. Я не хочу дожить до того часа, не хочу видеть, каквас будут убивать, - голос ее зазвенел слезами. Андрей не останавливал ее, давая выговориться. И она справилась с собой, голос стал требовательным. - Ты сказал, что будешь мне другом.
- Да.
- Тогда, поклянись, что прежде, чем вы откроете ворота...
- Постой. Ничего этого не понадобится. Завтра мы будем далеко отсюда. В крепости осталось совсем мало людей, почти все уже у лугар.
