Люди, которые удерживаются от соблазнительной покупки, более склонны, придя домой, что-то соблазнительное. Работники, которые выкладываются на проекте, могут считать себя вправе отовариваться по кредитке компании.
Все, из-за чего мы чувствуем себя белыми и пушистыми — будь то просто мысли о хороших поступках, — может дать поблажку нашим влечениям. В одном исследовании людей спрашивали, какой тип волонтерства они бы предпочли: учить детей в ночлежках или заботиться о природе. Они даже не подписывались на работу — но воображаемый выбор увеличил их желание похвастаться дизайнерскими джинсами. В другом исследовании люди просто поразмыслили о том, чтобы пожертвовать деньги на благотворительность — и ничего не давали, но это усилило их желание побаловать себя в торговом центре. Мы щедро выдаем себе кредиты за то, что могли бы сделать, но не сделали. Мы могли бы слопать целую пиццу, но съели всего три куска. Мы могли бы полностью обновить свой гардероб, но обошлись всего лишь новой курткой. По этой нелепой логике любое баловство может обернуться поводом для гордости. Вы что, вините себя за долг по кредитке? Эй, вы хотя бы не ограбили банк, чтобы его погасить!
В нашем мозге не предусмотрен аккуратный счетовод, который измерял бы точные объемы совершенного нами добра и заслуженного сибаритства. Вместо этого мы доверяем ощущению довольства собой, тому, что мы хорошие люди. Психологи, которые изучают нравственное мышление, знают, что в основном именно с этих позиций мы судим о дурном и хорошем. Мы действуем по наитию и обращаемся к логике, лишь когда вынуждены объяснять свои поступки. Очень часто мы даже не можем логически обосновать своих взглядов, но все равно им следуем. Возьмем, к примеру, одну из ситуативных задачек, которую используют психологи в исследованиях нравственного выбора. Как, по-вашему, хорошо ли, если взрослые брат и сестра занимаются сексом — по взаимному согласию и с применением контрацепции? У большинства из нас это вызывает резкое отторжение. Это просто плохо. Лишь потом мы напрягаем мозги, чтобы объяснить, почему это аморально.
Не ощутив резкого отторжения, чувства вины или приступа тревожности, мы не сочтем что-то дурным. Вернемся к нашим обыденным волевым испытаниям: если некий поступок — съесть еще один кусок пирога или купить в кредит еще что-нибудь — не вызовет этого инстинктивного чувства «неправильности», мы не усомнимся в своих порывах. Вот как довольство собой за прошлое «хорошее» поведение оправдывает потворство себе. Все кажется верным. Вы это заслужили. И если единственное, что вами движет, — желание быть хорошим человеком, вы уступите всякий раз, как ощутите довольство собой.
