Сибилла резко повернула голову в его сторону.
– И что тогда?
– Кто знает? Мне сообщили, правда, опять по очень большому секрету…
Тут он снова засуетился, почувствовав, что слишком разоткровенничался.
– Наверное, и ты раньше разбалтывала свои секреты? – поинтересовался он и, не дожидаясь ответа, продолжил: – Так вот, один человек сказал мне, что меня, возможно, переместят на центральную киностудию, у них есть виды на нас. И тогда… Кто знает? Думаю, что мне захочется взять кого-то из своей команды в Нью-Йорк.
В комнате было слышно, как муха пролетит.
– Хотя, может быть, этот номер и не пройдет…
Сделав глубокий тяжелый вздох, он вдруг спохватился:
– Я же обещал молчать! Поклянись, что никому не выдашь мой секрет.
Они переглянулись.
– Обещаешь? – спросил он.
– Конечно, – с легкостью ответила она.
Его лицо расплылось в улыбке, и, опустошив банку с пивом, он взглядом стал искать другую.
– Это все, что у меня было, – сказала Сибилла. – И, кроме того, у меня полно домашних дел.
– Ну да, за которые ты сейчас примешься, – усмехнулся он, побарабанив пальцами по столу. – По четвергам меня не ждут дома раньше десяти.
– Побудь еще, – предложила она.
– Пойду куплю немного пива, – ответил он, направившись к двери.
– Тэрри, – бросила Сибилла, когда он уже открывал дверь. – А как зовут ту даму с обезьянами?
Он сосредоточенно нахмурил брови:
– Никому не расскажешь?
– Никому.
– Рамона Джексон. Из Саннивейла.
– А вице-президента? Того, которому она вручила план постройки в качестве сувенира?
– Олдфилд.
– Благодарю.
Прижав к губам палец, он, подмигнув, покинул комнату, оставив дверь открытой. Захлопнув дверь, Сибилла поспешила закрыть ее на замок. Затем, подойдя к столу, записала, припомнив все детали, историю Рамоны Джексон.
– Папа, – говорила Валери, стоя в центре сцены и не сводя жадных глаз с мускулистого летчика, – купи мне этого раба.
– Божественная леди, вы так смотрите на меня, как будто хотите проглотить, – отвечал Роб Сигал, игравший роль пилота. Он съежился, и все стоявшие на сцене разразились смехом.
– Мне очень понравилось, – сказал режиссер. – Гипатия уничтожает всех мужчин на своем пути. Ты великолепно справилась с ролью, Валери. Это было превосходно.
Валери сделала глубокий реверанс.
– Это не трудно, когда знаешь, что ни одна из героинь Бернарда Шоу не была по-настоящему любимой.
– Так же, как и сам Шоу, – заметил Роб Сигал, усмехнувшись.
Она улыбнулась в ответ. Роб, не отрывая глаз, смотрел на нее до тех пор, пока к Валери не подошел режиссер. Он снова стал разбирать заключительную сцену. Соглашаясь, Валери кивала головой, украдкой глядя на сцену, частично украшенную декорациями, которые будут использованы во время премьеры, всего через неделю.
