Потом Кукурузу перевели, дали майорскую звезду, а вскоре и еще одну, а Загулов остался. В отдел приходили новые сотрудники, в основном – молодые и наглые. Загулов не то чтобы принципиально не брал денег, нет, он позволял себе принять благодарность от потерпевшего, если предлагали, но чтобы так, как эти – со всех и за все, – нет, это ему претило.
Когда его начальника сняли с повышением, Загулов оказался в отделе старшим и самым опытным, но без своей команды. Неудивительно, что он занял вожделенное кресло в отдельном кабинете, и так же неудивительно, что вскоре его подсидели.
Загулов иногда назначал конфиденциальные служебные встречи на своей даче. Всего один раз его старый Жигуль отказался туда ехать и встал в ста метрах от дома, выпустив густое облако пара из выхлопной трубы. Времени было в обрез, и майор вызвал дежурную машину.
Обвинения в использовании служебного транспорта в личных целях были настолько несерьезными, что Загулов поначалу даже не пытался как-то защититься, рассчитывая, что начальство само разберется. Но дело катилось как снежный ком, обрастая новыми, подчас совсем бредовыми докладными и показаниями свидетелей о его нарушениях.
Когда вместо долгожданного звания подполковника Загулову начала светить отставка без пенсии, за него вступился Кукуруза и позвал к себе в новый отдел. Служить под началом старого приятеля майору не хотелось, но выбор был невелик, да к тому же задача отдела показалась ему привлекательной.
В кооперативно-перестроечные времена смелые шли в бизнес, лихие – в бандиты, а служить государству шли либо честные, либо осторожные. Бандиты постепенно перестреляли друг друга, в бизнес пошли честные, а в чиновники – лихие. Государство дало чиновнику то, что было отобрано у организованной преступности, – возможность отнять у законного владельца недвижимость, или землю, или готовый бизнес. И борьба с коррупцией казалась Загулову благородной задачей, правда, было не совсем понятно, как один отдел может бороться с целым государством.
Тогда, около года назад, получив постоянный пропуск сотрудника отдела, майор впервые оказался на летучке у полковника. Шефа еще не было. Загулов пришел к его кабинету первым, потом появилась Марина.
– Красарма Гертрудовна, – представилась она, невинно потупив глаза. – Не удивляйтесь, это – сокращение от «Красная армия». Знаете, в ранние советские годы давали такие имена: Владлена, Лентрозин, Мэлс.
Майор посмотрел недоверчиво, но, встретив честный застенчивый взгляд, устыдился своих подозрений.
