«Я с самого начала утверждал, что от нее надо избавиться, — сказал Габриель снаружи. — И мне известен по крайней мере один верный способ».
Он говорил о том, что кто-то из них должен умереть. Габриель снова им угрожал, снова вел себя так, будто ненавидит их.
— Не лезь, — прошипела Кейт, пока Роб не успел ответить. — Прошу тебя, Роб, не начинай, я так устала.
К собственному удивлению, Кейт почувствовала, что вот-вот расплачется.
Роб сдался и мысленно повернулся спиной к Габриелю.
«Мы найдем способ разорвать ее… другой способ, — пообещал он Кейтлин. — Люди из дома на скале помогут нам. А если не помогут, я сам найду его».
— Да, — пробормотала Кейт и закрыла глаза.
Роб прижал ее к себе, она доверилась ему, как доверилась в первую же встречу. Иначе и быть не могло.
— Спи, Кейт, — шепнул он, и она, не испытывая ни малейшего страха, погрузилась в темноту.
«Пока ты со мной, я ничего не боюсь», — подумала Кейт.
И перед тем как заснуть, услышала шепот Анны:
— Интересно, наш сон снова будет общим?
Габриель ворочался в спальном мешке. Под ним была только трава, но ему казалось, что он лежит на корнях дерева или чьих-то костях.
Омерзительно. Он лежит на костях мертвых. Может, на костях его мертвецов, тех, кого он лично отправил на тот свет. Это было бы очень поэтично и, по крайней мере, справедливо.
Габриель никому бы не признался, что верит в справедливость.
Он, конечно, не раскаивался, что убил того парня в Стоктоне. Того, который собирался пристрелить его за мятую пятерку долларов. Габриель с удовольствием отправил его в ад.
Но это было его второе убийство. Первое же, непреднамеренное… следствие того, как сильный разум сталкивается с более слабым. Он оказался сильным, а Айрис, милая славная Айрис, слабой. Нежный цветок, беззащитный белый мышонок. Ее жизненная энергия хлынула в него, как кровь из разорванной артерии. А он…
Он не мог ее остановить.
Это прекратилось, только когда она обмякла у него на руках. Ее лицо стало бледно-голубым, губы приоткрылись.
Габриель лежал на спине, глядя в бесконечную черноту ночного неба. Он сжал кулаки, его бросило в пот.
«Я бы умер, если бы это могло ее вернуть. Ад — место для таких, как я и тот парень, но Айрис должна жить».
Странно, он совсем забыл ее лицо. Он любил ее, но не помнил, как она выглядела при жизни, помнил только ее взгляд, широко распахнутые беззащитные глаза, как у олененка.
Вот только он не мог поменяться с ней местами. Все не так просто в этом мире, ему не удастся легко избежать наказания. Нет, его участь — лежать на траве, которая впивается в тело, как кости мертвецов, и думать о новых убийствах, об убийствах, которые он неизбежно совершит в будущем.
