— Мой конь, — сказал Герлах. — Я не присмотрел за ним. Он начал хромать…
Витали пожал плечами:
— Мой конь?
Витали взял его за рукав и повел вниз по склону. Лошади находились в загоне из дрока, и только конь Димитера и Саксен были на привязи. Степные лошадки покорно жались друг к другу.
В центре стада что-то светилось. Подойдя ближе, Герлах увидел, что свет исходит от небольшой масляной лампы.
Двое обнаженных по пояс и взмокших от пота лансеров начищали лошадей пучками травы. Возле лампы ссутулился старик в длинном бешмете и ловко правил подкову с помощью маленького стального молоточка.
— Бородин! — тихонько позвал Витали.
Старик закончил работу и поднял над головой свою тусклую лампу. Это была небольшая глиняная чаша с фитилем.
Витали на кислевском объяснился со стариком.
Тот поднес лампу к лицу Герлаха и внимательно посмотрел на него. У самого Бородина было обветренное, изборожденное морщинами лицо.
Он отвел Герлаха к Саксену. Конь знаменосца и боевой конь Димитера были расседланы и вычищены. Бородин поднял переднюю ногу Саксена и показал Герлаху новую подкову. Он также смазал копыто целебной мазью.
Пока Герлах спал, кислевиты позаботились о его коне, как о своих лошадях.
— Бородин — мастер лошадь, — сказал Витали.
— Мой друг хотел сказать «мастер по лошадям», — поправил Витали старый кислевит. — Это честь для меня занимать такой пост в роте, еще я мастер по металлу.
У старика был сильный акцент, но он очень хорошо изъяснялся на родном языке Герлаха.
Витали и Бородин заметили удивленное выражение на лице Герлаха. Витали рассмеялся.
— Бородин много учится, — усмехнулся он.
— Возвращайся к огню, солдат Империи, — мягко сказал Бородин. — Тебе нужен отдых не меньше, чем Саксену.
Герлах кивнул и позволил Витали увести себя вверх по склону холма.
На полпути он резко остановился и посмотрел назад.
— Откуда ты узнал имя моего коня? — крикнул он.
Но Бородин снова принялся за работу и ничего не ответил.
К тому времени, когда они вернулись к костру, разогревшиеся и насытившиеся лансеры оживились. Бурдюк с кумысом ходил по кругу, песни звучали громче и веселее. Теперь уже пело несколько кислевитов, а один подыгрывал им на деревянном инструменте, похожем на уменьшенную копию лютни. Он ловко пощипывал струны, извлекая из своего инструмента ломкие звенящие звуки. Два лансера отбивали ритм на перевернутых котелках. Кто-то танцевал вокруг костра, прихлопывая в ладоши.
Герлах и Витали устроились на прежнем месте, к ним присоединился Вейжа с молоденьким лансером по имени Кветлей. Еще несколько раз они принимали бурдюк, пили из него и передавали дальше. Герлах окончательно расслабился.
