Как-то раз, охотясь в лесу, он встретил свою знакомую цыганку.
— Ну вот, а я уж думала, что не придешь, — цыганка с невинным видом мыла в ручье ноги.
— Ах ты воровка! — Гилфорд поймал цыганку за волосы, поставил перед собой на колени, а голову просунул между своих бедер. — Сейчас я тебя проучу!
— Что, сладенький, денег бедной девушке пожалел? — Меллюзина попыталась вырваться, но рыцарь сдавил бедрами шею так, что девушка поняла: придется покориться!
— Не забудь, значит, розгу? — Рыцарь задрал юбку под мышки несчастной цыганки и на секунду остановился: дочь чужеземного народа была чудо как хороша. Лишь королевское клеймо на смуглой спине портило девичью красоту.
— Розги у меня нет, но кое-что есть! — рыцарь вынул меч из кожаных ножен. Отбросил его в кусты, а ножнами воспользовался как инструментом для воспитания воровок. — Кто знает, может и стоит тебя вздернуть, но я дал слово рыцаря, что тут ты под защитой и обойдусь, так сказать домашним внушением!
— Ай! — Девушка вскрикнула, получив первый удар ножнами по круглой попочке.
— Это еще не ай! — рыцарь ударил ее еще раз, по второй половинке.
Цыганка взвизгнула, рванулась, но рыцарь и не подумал ослаблять хватку.
Всадник привык к седлу, и бедра были натренированы так, что лошадь слушалась его без удил. Что уж говорить он молоденькой цыганке?
Удары посыпались один за другим. Теперь цыганка отвечала нечленораздельными вскриками.
Пару раз она пыталась прикрыть попу руками, но, получив ножнами по пальцам, убрала руки и окончательно покорилась.
— Пожалей! — Плакала она, пока рыцарь вытирал со лба пот. — Неужели тебе совсем не жалко бедную Меллюзину?
Сэр Гилфорд не понял, куда ушла вся его злоба: верный меч налился кровью, готовясь к предстоящей схватке со всей серьезностью.
Фанге, верный пес, с которым можно было ходить на крупную дичь, вдруг лег на живот и подполз к цыганке, тихо поскуливая.
«Что это с моей собакой?» — Рыцарь разжал бедра.
— Неужели надо было пороть так сильно? — Девушка встала, дернула за веревочку, и пышные юбки упали к ее ногам. — Раз ты сумел меня взять в плен и выпороть, получи награду!
«Да она ведьма! — рыцарь понял, что больше всего на свете он хочет не Эвелину, а вот эту цыганочку, причем именно здесь и сейчас! — Но, я ее возьму!»
Слезы на лице Меллюзины подозрительно быстро высохли.
Доблестный рыцарь снова ощутил сладость раздвоенного языка Меллюзины. На этот раз девушка чередовала прикосновения языком вдоль и вокруг головки, касаясь губами волос на лобке джентльмена.
