— Нет! — Коротко ответила она, продолжай!
Вдруг в ее голове родилась странная мольба: «Секи сильнее! Наказывай меня еще! Спускай с мою грешную кожу! Бей так, чтобы моя душа покинула грешную оболочку! Мой смертный грех я должна искупить смертным покаянием! Бей так, чтобы кожа пропала вместе с моим грешным телом! Я не достояна ласки, я достойна только боли!» И ивовый прут, словно услышав мольбы исстрадавшейся души, стал впиваться в тело, просекая кожу на бедрах самым кончиком, пробивая в местах перекрещивания полос капельки крови. Леди Эвелине, давно отвыкшей от подобных наказаний, что свист прута раздающийся за спиной, заканчивается ударом грома, пронизывающим все тело насквозь. Казалось, шквал молний и раскаты грома обрушились на тело и душу женщины.
Самое интересное случилось потом: тело перестало реагировать на боль. Она слышала свист, но боль куда-то пропала. Тело стало легким, как пушинка из той перины, что взбивала на ночь служанка. Вот и все, подумала она, — моя душа отлетает в рай. Женщина уже не кричала, но продолжала глубоко дышать, хватая ртом влажный воздух. От нахлынувшей истомы она не смогла удержаться, руки подогнулись, она упала на локти. Так длилось еще долго, до тех пор, пока женщина не осознала, что больше вытерпеть не в силах: кровь уже не раз и не два была пролита.
«Похоже, моя верная леди сомлела! Ну, ничего, сейчас я приведу его в чувство!» — Решив напоследок оставить о своем мастерстве наилучшее впечатление, рыцарь полоснул одновременно оба полушария беспомощной жертвы так сильно, на сколько вообще был способен. Прутья, на выдержав, разломились.
— Хватит, ты победил! — леди попыталась слезть с дерева, сохраняя достоинство, но это оказалось не так просто. — Помоги мне слезть с дерева!
Каждое движение Эвелины напоминало о суровом наказании. Ей пришлось воспользоваться помощью сэра Гилфорда.
Тот так аккуратно снял Эвелину с дерева, что его элегантности и ловкости мог бы позавидовать любой джентльмен.
К леди возвращалось понимание того, где она находится, и что она совершила, точнее что с ней совершил верный рыцарь.
«Боже, я великая грешница! И почему меня не уволокли черти в Ад? У них же была такая возможность! Вот я, стою перед ним голая, высеченная, — думала леди Эвелина, — он может по рыцарски повалить меня на траву и взять силой! По глазам вижу, что он меня хочет, однако придется мне самой сделать первый шаг!»
«Я изменил своему долгу, я изменил своему сюзерену! — Его душа страдала, а тело изнывало от желания. — Но я хочу, очень хочу эту женщину!»
