- Лючка, я тоже пойду!
- Пойдем.
- И я, - облизав вилку, сказал Лоська.
- Обязательно, - сказала я. - Ты этого генерала сразу перепугаешь, такое чучело.
Как ты ухитряешься извозиться за несколько минут? Иди умывайся...
- Ладно. Спасибо за яичницу. И за торт... - Лоська выбрался из-за стола, поддернул штаны и пошел в ванную. Я за ним, чтобы умыть "чучело"
собственноручно, а то измажет полотенце.
Лоська не противился, только фыркал. Люка в это время убрала со стола. И сказала, что теперь ей "срочно надо еще в одно место".
- Вечером позвоню. Пока...
Мы с Лоськой остались одни и посмотрели друг на друга.
- Может, погуляем? - спросила я.
- Давай!
- А куда пойдем?
- Может быть, туда... к дереву? - Он слегка затуманился. - Или... это слишком печально для дня рожденья, да?
- Нормально...
И мы пошли на пустырь за сгоревшей табачной фабрикой. Это было довольно далеко, но нам куда спешить? Мы брели по переулкам, где ярко, почти как в мае, вновь цвели одуванчики. Было солнечно, однако совсем не жарко, хорошо так. Говорили о недавнем телесериале про пришельцев (чепуха сплошная, одно и тоже, надоело), о том, что скоро в школу, а неохота; о моих глобусятах, о новом появлении НЛО над деревней Кулябкой, о сбежавшем из цирка трехметровом удаве (жаль, что поймали, не добрался до родины) и ни о чем серьезном.
На пустыре, заваленном кирпичными грудами от разломанных домов было безлюдно, летали бабочки. Мы подошли к вековому полузасохшему тополю. В метре от него среди лопухов можно было разглядеть плоский полуметровый холмик, укрытый дерном.
Мы сорвали несколько диких ромашек, положили на холмик. Постояли с полминуты.
Лоська потянул меня за рукав:
- Пойдем, покажу...
В двух шагах стояла среди высокой сурепки оставшаяся от давних времен лавочка - доска на двух столбиках.
- Вот... - На краю доски были выжжены кривые буковки: У м к а.
Лоська сел, погладил надпись мизинцем. Я села рядышком... Конечно, это была прежде всего Лоськина печаль. А моя - уже через него. Ведь я-то даже не видела Умку живым. Но все равно... Мы посидели, помолчали. Потом, чтобы ослабить Лоськину грусть, я спросила:
- В последней игре у тебя сколько было противников?
- Много...
- Ну и как? У всех выиграл.
Лоська вздохнул:
- Не... Одна ничья.
Я ладонью прошлась по его волосам-сосулькам. Он сразу заулыбался. Осторожненько придвинулся плечом. Но почти тут же встряхнулся, вспомнил:
- Домой пора. Мама придет на обед, скажет: где картошка?
