Сюзанна решила сделать прическу. В парикмахерской ей накрутили волосы на бигуди, так что она стала похожа на Минерву в шлеме, и теперь, скользя вдоль стен, возвращалась домой, радуясь темноте. Одной рукой она держалась за голову, другую виновато прижимала ко рту. По всей гостинице, из бельевой в номера и обратно, сновали горничные и всякий раз, встречаясь взглядом с Кантеном, хитро улыбались: на кухне, наряженный в фартук, орудовал Фуке. Как только машина торговца скрылась, словно нырнув в кисею дождя, Кантен тихонько подошел к двустворчатой двери с круглыми окошками, отсюда поступали команды, выполнявшиеся на плитах и разделочных досках.
Фуке стоял у большого, изрезанного кухонным ножом и лоснящегося от жира деревянного стола и старательно вытаскивал косточки из маслин. Перед ним были расставлены тарелки и миски с разной снедью — компоненты и специи для его стряпни. Он настоял на том, чтобы закупить все самому: мол, для фаршированных рулетов так же важно правильно выбрать сорт масла, как вовремя прибавить и убавить огонь. Старая Жанна поначалу недовольно ворчала, но потом стала с интересом смотреть, как Фуке щедрой рукой намазывает на телячьи эскалопы гусиную печенку.
«Мальчик пижонит, — думал Кантен, — слишком много он всего напихал в эти рулеты, профессионалы так не делают. Хочется шикнуть, всех удивить, а на самом-то деле не больно много он в этом смыслит: ветчину режет толсто, а зря — трудно будет закрутить и связать. Трюфели и вовсе ни к чему. Он это, конечно, от широты души — здорово, но глупо. Апельсинные дольки выдают склонность к контрастам, очень смело… Но главное — какая артистичность, какие легкие, точные движения, а некоторые вещи, пусть простые, явно отработаны не сейчас».
Меж тем Фуке крошил парижские шампиньоны в разведенный виноградный уксус.
«Неплохо! — одобрил Кантен. — Подшлифовать его, отучить от любви к слишком резким пряностям — глядишь, получится приличный спец по соусам. Было бы время, я б его и по части тушения просветил».
Он зашел на кухню и зажег полный свет — тотчас засияли медные кастрюли.
— Глаза испортите, — сказал он Фуке.
Тот приветливо взмахнул рукой и ответил, продолжая колдовать:
— В рулетах главное — искусство полутонов, чтоб корочка получилась смуглая, а начинка отливала перламутром, при слишком ярком свете я перестаю чувствовать оттенки и переходы. Итак, повторяю: начинаем с маслин, берем черную и зеленую, разрезаем и соединяем, вот так… эскалоп смазываем печенкой, накрываем ломтиком ветчины, сверху кладем маслины и заворачиваем… тут у нас раскаленное сливочное масло с кусочками сала и пережаренным луком — для цвета… сначала обжарим рулетики на сильном огне, потом огонек сделаем слабенький, добавим шампиньоны, вот эти трюфели, остаток маслин и накроем крышкой.
