Это случилось.
Это не был дурной сон, от которого я только что очнулась.
Этот кошмар был наяву.
Я перевела взгляд. Сквозь слезы я могла видеть его напарника Джонсона. Более пожилой детектив стоял около маленького антикварного столика перед окном, выходящим на Семьдесят вторую улицу. Он разговаривал по телефону. Я услышала, как он сказал:
— Да, это верно.
Я закричала резким, злым голосом.
— Я хочу ехать к мужу и моим детям. Я хочу к своей семье. Я хочу мою собаку. Я хочу быть с ними.
Я пыталась встать с дивана, но Сэра обняла меня и не пускала, стараясь уложить.
— Я хочу к моим детям! — кричала я сквозь рыдания. — Я хочу мою семью. Сейчас я к ним поеду. — Я продолжала бороться с Сэрой но она держала меня крепко.
— Да, мы уже едем, Мэл, через несколько минут. — Сэрин голос звучал тихо, невыразительно. Она продолжала: — Детективы повезут нас в мо… Бельвью. Я дала детективу Джонсону телефон твоей мамы. Он разговаривал с ней и Дэвидом. Они сейчас приедут; они будут через пару минут.
Я вцепилась в Сэру, рыдая на ее плече. Я хотела видеть Эндрю, я хотела видеть близнецов. Что случилось сегодня днем? Я не поняла. Кто застрелил мою семью? И почему? Почему это случилось с нами? Почему кто-то застрелил такого порядочного человека, как мой Эндрю? Застрелил невинных маленьких детей и собаку? Почему?
Внезапно я услышала, как хлопнула входная дверь, и раздался голос моей мамы:
— Где моя дочь? Где миссис Кесуик? Я миссис Нелсон, ее мать.
Я вырвалась из объятий Сэры. Моя мать бросилась ко мне через всю комнату. Она была убита горем, лицо было пепельного цвета, глаза полны ужаса и недоверия.
— Ох, мама! — вскричала я. — Ох, мама! Эндрю и близнецы убиты. И Трикси. Почему, мама? Я не понимаю.
Мама тяжело упала на диван, обхватила меня руками и крепко прижала к себе.
— Это лишено всякого смысла… — прошептала она и стала повторять это подобно заклинаю. Она заплакала, и мы в отчаянии прижались друг к другу, борясь с нашей болью и глубоким горем.
Рыдая, мама говорила мне:
— Не знаю, как тебе помочь, Мэл, но я здесь, с тобой, родная. Ох, Боже, как можно тебе помочь? Такое ни один человек не вынесет. — Она качала меня в своих руках, плача и шепча охрипшим голосом: — Я не могу этому поверить. Лиссы и Джейми больше нет… Эндрю больше нет… Это лишено всякого смысла. Куда идет этот мир? Бог не должен был это допустить. Это безбожно.
Через несколько минут Дэвид оставил детективов и подошел к дивану; встав на колени перед нами, он обнял нас с мамой. Его голос был нежным и участливым:
