Тихонько напевая, Моника трудилась над новой рубахой для Стива. Тонкая светло-серая ткань с проблесками голубого и зеленого оттенков, которую она кроила, напоминала цветом его глаза. А Стив, приезжая, все время смотрел на Монику — с момента, как въезжал на Луг на своем вороном коне, и до того, как Черт уносил его по крутой тропе вниз, на ранчо.
И это было все. Он больше не целовал ее. Не держал в объятиях. Не брал за руку и не предлагал научить пользоваться топором. Словно и не было тех незабываемых мгновений у колоды для рубки дров. Стив по-прежнему шутил, поддразнивая Монику, пока она не начинала краснеть, но никогда к ней не прикасался. Однажды, решившись, она завела разговор о недостающих поцелуях ко дню рождения. Стив мрачно улыбнулся и ответил, что его день рождения не скоро.
Моника поняла, что он не только не собирается ее больше целовать, но и внимательно следит, чтобы ненароком не прикоснуться. Тем не менее, поднимался на Луг чуть ли не каждый день. Несмотря на его обескураживающую отстраненность, Моника инстинктивно чувствовала — не только красота Луга заставляет Стива проделывать долгий путь наверх по крутой тропе.
Просто он беден и горд, вот и все, сказала она себе, выкраивая последнюю деталь рубашки. У него нет средств на подарки и развлечения, и он слишком самолюбив, чтобы ухаживать за женщиной, не имея ни гроша в кармане.
Но вход на вечеринку у босса Дика бесплатный, подумала она через минуту. Тогда почему же Стив ее не приглашает? И тут же нашла этому объяснение: потому что хорошая рубашка стоит денег, а на вечеринки все одеваются нарядно, вот почему. А за эту рубашку не придется платить, и отказаться взять ее он не сможет — она просто взамен той, которую он испортил, когда колол дрова.
Довольная своей логикой, Моника разложила все, что понадобится для шитья, — иголку, нитки, ножницы. Еще приложит мастерство своих рук. А больше ничего и не требуется. С тех пор как Моника достаточно подросла, чтобы не ронять из рук иголки, шить ей приходилось постоянно. Фасон она сняла со старой рубашки Стива, которую осторожно распорола. По ней и выкроила новую. Единственно, что изменила, — добавила два дюйма в плечах, потому что старая рубаха была узковата, натягивалась на спине, когда Стив работал.
Вот только где взять пуговицы? Она хотела попросить Роджера купить их, но он приезжал на Луг всего раз в неделю. Потом подумала — как-то неудобно, чтобы он тратил время на покупку пуговиц для другого мужчины. Попробовала вырезать их из дерева, но то, что получилось, вышло слишком грубым для тонкой ткани. И тут вдруг нашла решение — оленьи рога! Превращение их в полезные вещи — дело нехитрое. Резьбой по кости и дереву Моника владела не хуже, чем изготовлением ножей из стекла.
