В эти минуты Саманта с бабушкой сидели за кухонным столом. Агата властным жестом поставила перед внучкой сэндвич с огурцом, истекавший беловатым соусом, кусок пирога с лесными ягодами и стакан томатного сока. Пока Саманта закусывала, Агата, нацепив очки, внимательно просматривала ее папки.
— Случай с учительницей представляется мне довольно-таки типичным. Чего не скажешь про письмо машиниста. Ты заметила, сколько в нем ошибок?
— Бабуль, а ты уверена, что в тебе не говорит классовый инстинкт? — подколола ее Саманта.
— Дорогая моя! За свою жизнь я уколола столько же буржуазных задниц, сколько пролетарских!
Она дождалась, пока Саманта съест все до крошки, налила ей чаю и снова вернулась к письмам.
— Ты уже шесть выпусков не отвечаешь на письма брошенных жен, — отметила она.
— Да что им отвечать-то? — запротестовала Саманта. — Все одно и то же. Сожмите зубы и продолжайте жить дальше. Или найдите себе другого прекрасного принца. Что еще я могу им посоветовать?
— Не знаю, это ты у нас дипломированный психолог. Только не забывай, что незамужние и разведенные женщины составляют почти половину твоей читательской аудитории.
Агата извлекла из стопки три письма:
— Брошенная жена, отчаявшаяся учительница и ревнивая школьница. Последняя — чтобы немного омолодить рубрику. Что скажешь?
— Я подумаю над твоим предложением. Спасибо за сэндвич.
Сложив салфетку, Саманта вставила ее в кольцо с собственными инициалами. Она уже направлялась в коридор, когда ее остановил бабушкин голос:
— Мне кажется, ты в последнее время какая-то бледненькая. Надо тебе выходить погулять по вечерам. Сходила бы с приятелем в паб, что ли.
— У меня все хорошо, бабуль, — уклонилась от ответа Саманта и плотнее прижала к себе папки.
Она ни с кем не собиралась обсуждать тему своего одиночества. Душевные переживания — удел ее дражайших читательниц. Она более чем комфортно чувствовала себя в роли мудрой советчицы, и для личного счастья ей вполне хватало благодарственных писем, которые ей пересылали из редакции.
Она вышла на до блеска натертую мастикой лестницу и под неодобрительным взглядом Агаты спустилась вниз. Ей хотелось хорошенько хлопнуть дверью, закрывая ее за собой, но она сдержалась. Иногда бабушка ее жутко раздражала. Слишком уж она лезла в ее жизнь, а ее комментарии били не в бровь, а в глаз. Но Саманта не могла лишить ее этого маленького ежедневного удовольствия и продолжала показывать ей свежую почту и даже позволяла производить отбор.
