В институте его тоже оформили быстро, на основании регистрации, заявления и поручительства доцента Тарасова, без трудовой книжки и даже без заполнения анкеты, о которой Виктор в этой суете забыл. Впрочем, как он между делом при этом выяснил, без анкеты оформляли только техников и лаборантов; преподаватели же относились к чему-то вроде гражданской службы, и для них требовалась анкета, их заносили в номенклатурный реестр, и для них даже полагалось ношение формы – правда, только парадной, по определенным уставом государственным праздникам и на приеме должностными лицами определенного уровня в столичных учреждениях. Вероятно, это было введено для того, чтобы в московских кабинетах всегда было понятно, кто перед кем должен делать «ку».
К работе Виктору требовалось приступить со следующего дня, а пока надо было прибарахлиться. Во-первых, посуда, чтобы не мотаться по столовым. Купить кастрюлю, ложку, кружку… чайник вроде бы в комнате есть общий. Алюминиевый тазик ему выдали в общаге. Теперь надо хозяйственное мыло… а также банное и мочалку, – полотенца выдали. Фу, сколько мелочей, пора записывать. Да, для записи надо ручку перьевую, а эту в тайник… или нет, пока пусть будет химический карандаш с наконечником, а то еще протечет эта дрянь на костюм.
Все необходимое оказалось в универмаге. Интересно: вроде бы товаров на первый взгляд там было меньше, чем в нынешнем бежицком или Тимошковых, но зато оказалось ВСЕ НЕОБХОДИМОЕ. Парадокс.
Теперь займемся информацией. Книжный, оказывается, находился на Комсомольской, в том самом помещении, где во времена его юности были «Культтовары». Вот и зайдем.
В магазине с названием «Книжный мир» (что-то опять знакомое), как выяснилось, прямо к полкам покупателей не пускали, а были прилавки и стеллажи. Первым оказался раздел отечественной художественной литературы. Виктор с интересом посмотрел на корешки. Ну в принципе-то не очень много изменилось. Школьные классики… а вот серия приключений и фантастики непривычно обильно присутствует, и, видимо, совсем не дефицит. Беляев, Адамов, Шпанов, Казанцев…
– Интересуетесь? – У продавщицы было явное чутье на книголюбов. – Могу вам предложить вот эту, недавно поступила. Очень многие берут, говорят, ужасно интересно. – И она протянула Виктору книгу, на обложке которой желтым по темно-синему было вытиснено: «А. И. Солженицын. В круге первом».
За первый день Виктор уже начал привыкать к потрясениям. Но чтобы Солженицын??? При культе личности Сталина???
