«Прекрати, Сьюзен, это безумие! Саймон умер, — напоминала она самой себе. — Он же умер у тебя на глазах».
Не в силах прервать свои поиски, она резко обернулась. Быть может, он знал ее Саймона, быть может, расскажет ей подробнее, что произошло на поле у Ватерлоо. Когда Саймон вернулся после того сражения, его разум слишком часто бывал затуманен препаратами опия. Слова, которые он произносил, были резкими и жестокими — скорее всего, исторгнутыми из него невыносимой болью.
И вдруг Сьюзен разглядела боковой проход, который до того не замечала. Может быть, офицер пошел по этому коридору? Вполне возможно.
В слабо освещенном коридоре было чуточку прохладнее, но голова у Сьюзен шла кругом от выпитого виски и от метаний по бальному залу. Она нуждалась в том, чтобы найти распахнутое окно и немного посидеть там, успокоиться. Изгнать из мыслей чересчур яркие воспоминания о Саймоне.
Она поспешила к первой же двери. Осторожно обернувшись и удостоверившись, что никто не заметил, как она покидает празднество, Сьюзен нажала на ручку двери и заглянула внутрь. Сквозь задернутые шторы проникал тонкий лучик лунного света, и скудного освещения ей хватило, чтобы понять: эта уютная комната служит библиотекой. Сьюзен проскользнула внутрь и плотно закрыла за собой дверь.
Она не могла видеть выстроившиеся на полках ряды книг, но без труда улавливала запах их промасленных переплетов. Если не считать тоненькой полоски света, пробивавшегося сквозь задернутые занавеси, в комнате было совершенно темно.
Сьюзен двинулась к окну, но не сделала и трех шагов, как врезалась во что-то низкое и твердое — стол? Она прикусила губу, сдерживая стон. Ушибленное колено сильно болело.
Она пошарила рукой, отыскивая, где можно присесть, и в конце концов нащупала край мягкого дивана. Хромая, обошла боковину, села, подняла юбку и развязала стягивающую чулок ленту-подвязку, затем спустила чулок и потерла ободранное колено. Крови не оказалось, это хорошо — другой пары шелковых чулок у нее не было, как и денег, чтобы купить другую пару, если порвется эта.
И в этот миг она услышала, как открывается дверь. Сьюзен затаила дыхание.
Лучик лунного света упал на угловатое лицо крупного мужчины, стоявшего не далее как в двух шагах от нее.
Сердце у Сьюзен бешено заколотилось. Прилично ли будет, если ее обнаружат в комнате, предназначенной только для членов семьи, а вовсе не для гостей? К счастью, вся библиотека была погружена во мрак. И если Сьюзен не пошевелится… и не будет дышать, то этот мужчина просто никогда так и не узнает, что она была в библиотеке одновременно с ним.
