Дракон глубоко вздохнул.
— А вот у собак, кошек, канареек, кур, эльфов, кабанов и, раз уж ты спрашивал, у бабочек всё по-другому. У матери и отца рождается один ребёнок, или двое, или трое детей, у кроликов — даже одиннадцать или пятнадцать. И каждый ребёнок — новое существо, каждый отличается от родителей: папин нос, бабушкины глаза, большой палец на ноге — как у мамы, передние зубы — как у деда. Такой ребёнок — единственный и неповторимый, и его нужно всему учить заново. От письменной и устной коммуникации до писанья в горшок и каканья подальше от дома, все знания и навыки ребёнка — результат учёбы. Понятно? Кстати, о каканье — ты заметил, на чём сидишь, сынок?
Да, наверное, эльф ударился головой, когда был маленьким. Обо что-то очень твёрдое. Бедный юноша. Он да заодно и тот, кто написал, что эльфы — самые гениальные в мире существа.
Йорш кивнул. Да, он заметил, на чём сидел.
Он тяжело поднялся и направился к неглубокому колодцу недалеко от пещеры, где можно было помыться. Дракон следовал за ним.
С одной стороны, Йорш испытывал облегчение, но с другой — ещё какое-то странное чувство. Неизвестно по какой причине ему хотелось, чтобы дракон снова стал новорождённым. Пищащим, и разрушающим всё подряд, и не отрывающим от него обожающих глаз.
Теперь дракон больше не пищал и ничего не сжигал, но и от обожания мало что осталось.
Мир тонул в тумане. Горизонт терялся в облаках. Вода в колодце была ледяная, но чистая. Йорш снял свои старые и грязные обноски и решительно бросился в воду.
— Дракон — это не собственный родитель, но подлинная копия его подобия и сущности, и он впитывает все знания, науки и воспоминания, в том числе и о зажаренных фениксах, через яичную скорлупу. Мать-природа никогда не перестанет удивлять нас своей гениальностью, — вдохновенно и растроганно продолжал разглагольствовать Эрброу, — ведь каждый новый дракон уже совершенен, не имеет смысла что-либо в нём менять. А вот у вас всегда появляются разные дети, поэтому людям и эльфам остаётся лишь надеяться, что рано или поздно возможно, как бы сказать… — дракон ласково смотрел на эльфа, подбирая слово, и наконец закончил с доброй улыбкой: — Улучшение.
Да, Йоршу надо было наслаждаться обожанием дракончика, пока оно было. Эльф подумал, что его судьба — начинать ценить хорошее лишь тогда, когда оно уже утрачено.
Плавая в ледяной воде, Йорш снова представил, что он — рыба, и холод превратился в удовольствие. Вода нежно обтекала его со всех сторон.
