Голос маленького эльфа звучал мягко и завораживающе, как лёгкий весенний ветерок. Сладость этого голоса проникала прямо в душу, убаюкивая её.
— Тролли кушать эльфы, но этот эльф говорить, я к-к-красивый…
— Да ладно, хватит шутить, — на маленького эльфа слова тролля не произвели ни малейшего впечатления, — я же знаю, что ты меня никогда не съешь. Ты иронизировал!
Лицо женщины приняло свинцовый оттенок, и охотник, который никогда не приходил в замешательство, смертельно побледнел.
— Лучше было нам остаться в Далигаре, — произнёс он, — хотя бы поесть дали перед виселицей.
— Лучше было бы нам остаться в Далигаре, тогда нам дали бы поесть и так далее, — автоматически поправил его малыш.
— За сколько ты его продал, твоего отца? — спросил самый здоровый из людей-великанов.
— Да, видно, за гроши, — безутешно ответил охотник.
Малыш приблизился к великанам.
Кто бы ни путешествовал вместе с существом, снабжённым специальными насадками для хранения бубликов или для использования тех же бубликов в играх, тот мог быть только мирным и хорошим человеком, не то что этот ужасный охотник, увешанный луком, стрелами и кинжалами и вдобавок так раздражающийся по пустякам.
— Вы дровосеки, правда? — поинтересовался маленький эльф.
— Дрово… Что?!
— Кто, мы?! — два великана остолбенели.
— Дровосеки, столяры, — малыш в восторге проводил ручкой по смертельно отточенным лезвиям топоров, секир и ножей. — Вы превращаете стволы мёртвых деревьев в нужные живым людям вещи. Колыбели, кресла-качалки. Знаете, у моей бабушки было кресло-качалка. Оно было прикреплено к моей колыбели — так бабушка качалась и качала меня. Вы делаете кресла-качалки?
Мысль о кресле-качалке и об игрушках наполнила его душу нежностью. Ему бесконечно захотелось иметь дом, вести нормальную, повседневную жизнь, он затосковал по маме, которую так и не узнал, и по бабушке, которую оставил.
Вся эта нежность перешла из его души в его голос.
Всем вдруг показалось, что мёд течёт в их жилах, и все желали, чтобы это не прекращалось, желали чувствовать сладость мёда и верить, что они хорошие и любимые.
— Ну, — дровосеки избегали подробного ответа, — более-менее.
— И игрушки? Вы делаете игрушки? Куклы, лошадки?
— Игр… Что?!
— Кто, мы? Куклы?!
— Вам уже приходилось делать кресло-качалку, прикреплённое к колыбели?
— Э-э-э-э-э-э-э… нет, ещё нет, нам как-то в голову не приходило.
— А вы попробуйте, это очень удобно, это хорошая мысль!
— Э-э-э-э-э-э-э… да, хорошая мысль.
