Страна, веками пребывавшая в состоянии крайней нищеты и отсталости, не так стремительно, как когда-то замышлял эмир Аманулла-хан, но все-таки уверенно начала двигаться к современности.
Шах Вали и его сторонники прибегни к тактике дестабилизации режима М. Дауда путем очернения его реформистских начинаний и компрометации самого реформатора, прежде всего, в тазах Захир-шаха и прочих членов королевской семьи.
О М. Дауде стали говорить, как о «бешеном принце», с которым просто «страшно разговаривать, а тем более выражать несогласие». Захир-шаху настойчиво внушалась мысль о том, что он для «бешеного принца» никто, что единственную причину того, что за ним еще сохраняется титул короля, нужно искать в желании премьер-министра Дауда видеть его на этом месте.
Так или иначе, но в марте 1963 г. Мухаммаду Дауду пришлось подать монарху прошение о своей отставке. Захир-шах удовлетворил эту просьбу. Шах Вали победил. Чем это обернулось для Афганистана?
Период стабильности и модернизации сменился полосой неопределенности и потрясений в социальной и прочих сферах жизни афганского общества.
Правда, отношения с шурави оставались прежними, дружественными. Советский Союз, как и прежде, оказывал своему южному соседу всю возможную помощь: финансовую, экономическую, техническую и военную. Офицеры королевской армии по-прежнему обучались в советских вузах.
Отсутствие видимых перемен в двусторонних отношениях сыграло со Старой площадью плохую шутку, усыпило ее «революционную бдительность», и она проморгала то, что с афганского государственного небосклона исчезла знаковая фигура, каковой был Мухаммад Дауд.
А вот мусульманские фундаменталисты это узрели и осознали, что тяготеющий к ним маршал Шах Вали — не чета ниспровергнутому «бешеному принцу», строго следовавшему курсу «равноудаленности», схожему с их установкой «Ни Запад, пи Восток, а коранический ислам». И вовсе не случайно летом 1970 г., после разгона 43-дневного митинга мулл возле мечети Поли Хешти, в частных изданиях фундаменталистского толка стали появляться одна за другой публикации, в которых превозносились «героические дела» Мухаммада Дауда в период его пребывания на посту премьер-министра. При этом как бы вскользь упоминалось о том, что король Захир-шах не смог стать духовным отцом правоверных, хранителем национального очага афганцев, и потому его постигло публичное проклятие. Намек на то, кто мог бы стать духовным отцом афганцев, был достаточно прозрачен. Но М. Дауд не заглотнул наживку. И моментально стал для исламских ортодоксов «безбожником» и «красным принцем». В их распоряжении остался лишь Шах Вали. Не без его содействия фундаменталистам постепеннно удалось отодвинуть Захир-шаха от повседневных дел, а наследного принца Ахмад Шаха попросту нейтрализовать.
