Про себя я подумал, что это, скорее всего, результат пулевого ранения — ранения ножом в икру встречаются гораздо реже — но тут он протянул мне руку и представился:
— Я капитан Петерсон.
— Джон Берри.
Он от души пожал мне руку, но взягляд его оставался холодным и вопрошающим. Петерсон указал мне рукой на кресло, приглашая садиться.
— Сержант сказал мне, что видит вас впервые, и я подумал, что мне следовало бы познакомиться с вами. Мы знакомы с большинством бостонских адвокатов по уголовным делам.
— Имеются в виду адвокаты, выступающие в суде?
— Ну да, — просто сказал он. — Они самые. — Капитан выжидающе разглядывал меня.
Я промолчал. Когда стало ясно, что молчание несколько затягивается, Петерсон, спросил:
— А какую фирму представляете вы?
— Фирму?
— Да.
— А я не адвокат, — сказал я, — и не знаю, что укрепило вас в уверенности, будто бы им являюсь.
Он сделал вид, что очень удивлен.
— А разве вы сами не представились так сержанту?
— Я?
— Вы. Вы сказали ему, что вы адвокат.
— Я ему это сказал?
— Да, — сказал Петерсон, положив обе руки ладонями вниз на стол перед собой.
— Кто вам мог сказать такое?
— Он сам.
— Он что-то путает.
Петерсон откинулся на спинку кресла и примирительно улыбнулся мне, словно хотел этим сказать «давайте не будем ссориться из-за ерунды».
— Если бы мы знали, что вы не адвокат, вам ни за что не разрешили бы свидание с Ли.
— Возможно. Но с другой стороны, у меня никто не спросил даже имени, а уж тем более не интересовался родом моих занятий. Я даже не был зарегистрирован в книге для посетителей.
— Должно быть сержант просто растерялся.
— Впрочем, — сказал я, — меня это не удивляет.
Петерсон безучастно улыбнулся. Мне был знаком подобный тип людей: это удачливый полицейский, который знает, на что следует обратить внимание, а что лучше пропустить мимо ушей. Очень вежливый и обходительный полицейский, коим он останется до поры до времени, пока преимущество не окажется на его стороне.
— Итак? — наконец изрек он.
— Я коллега доктора Ли.
— Врач? — если он и был удивлен, то сумел не обнаружить этого.
— Да.
— И, конечно, вы, врачи, всегда держитесь вместе, — сказал Петерсон, все еще продолжая улыбаться. Должно быть за последние две минуты ему пришлось улыбаться больше, чем за последнюю пару лет.
— Не совсем, — сказал я.
Натянутая улыбка начала понемногу меркнуть, возможно причиной тому стало оказавшееся непомерным непривычное напряжение мускулатуры.
— Если вы врач, — сказал Петерсон, — то я очень советовал бы вам держаться как можно подальше от Ли. Огласка может очень повредить вашей практике.
