Набрав номер, она с опозданием вспомнила, что Рэнди мог задержаться после занятий — он тренировал детскую футбольную команду, но брат сразу взял трубку.
— Привет, Брук, что стряслось?
— Это ты обо мне? Ничего абсолютно, полная тишина. Вот у тебя стряслось так стряслось. Можно сказать, ты сам устроил себе потрясение!
— О Иисусе, я сказал ей восемь минут назад, и она поклялась мне жизнью, что я лично смогу тебя обрадовать!
— Ну а я поклялась не выдавать тебе, что она проговорилась мне. Выходит, теперь все равно. Ну что, поздравляю, братик!
— Спасибо. Мы оба ужасно рады. Никак не придем в себя — это произошло куда быстрее, чем мы ожидали, но какая радость!
Брук даже дышать перестала:
— То есть как это — быстрее? Вы что, планировали рождение ребенка?
Рэнди рассмеялся. Брук слышала, как он сказал кому-то — ученику, должно быть, — чтобы минуту подождал, и ответил:
— Ну да. В прошлом месяце Мишель перестала принимать противозачаточные средства. Врач считал, что цикл у нее восстановится месяца через два и только потом можно будет сказать, возможна ли беременность в ее возрасте. Мы и не представляли, что это может произойти сразу.
Брук просто ушам не верила, слушая, как старший брат, закоренелый холостяк, уставивший дом футбольными кубками и выделивший столу для пула больше места, чем встроенной кухоньке, распространяется о восстановлении цикла, противозачаточных таблетках и мнении гинеколога. Вообще-то подобного торжественного объявления скорее можно было ждать от Брук с Джулианом…
— Вау! Что еще сказать, кроме «вау»…
Прибавить действительно было нечего. Брук боялась, что Рэнди услышит, как у нее дрожит голос, и неправильно истолкует ее реакцию.
От волнения за брата она чувствовала комок в горле. Рэнди давно был самостоятельным и казался вполне довольным жизнью, но Брук беспокоило его одиночество. Он жил в пригороде, населенном в основном молодыми семьями, все его университетские товарищи давно обзавелись детьми, и оставалось только гадать, хочется ему перемен или его все устраивает. Радость в его голосе подтверждала: он страстно мечтал о семье. Растроганная Брук чуть не заплакала.
— Да, это здорово! Первым делом научу его подавать пас. Куплю ему детский футбольный мяч из настоящей кожи — никакого нерфовского[6] дерьма для моего мальчика, пусть парень вырастет настоящим футболистом!
Брук рассмеялась:
— То есть возможность рождения девочки ты даже не рассматриваешь?
— В нашей школе три беременных учительницы, и уже известно, что у всех будут мальчики!
