По проходу прокатился легкий топот — в самый конец, то есть ко мне, прибежала девочка лет пяти. Развернулась бежать обратно, задержалась, глядя на меня огромными изумленными глазами. Я попытался улыбнуться ей. Не получилось.
Можно было бы сказать, что не так я это себе представлял — но на самом деле я это себе не представлял вообще. Я не позволял себе думать об этом. Да и не верил в это. В то, что смогу когда-нибудь оттуда выйти…
Но я оттуда вышел (вышел… господи… вышел!). Причем гораздо быстрее, чем следовало даже по самым оптимистичным прикидкам…
Почему?! Как так получилось?..
Ожидания не оправдываются — никогда. Ни хорошие, ни плохие.
За окном волоклись плоские пустоши в сером снегу, вкривь и вкось нарезанные голыми неопрятными перелесками, жуткие полусгнившие деревеньки, свалки. На приплюснутой «стекляшке», все стекла которой были густо забраны облупившимися решетками из толстенных прутьев, покривилась гигантская вывеска: «ЕВРОМАРКЕТ».
Самое странное занятие — возвращаться.
К дому я подходил в темноте — и только радовался, что почти ни один фонарь не горит в здешних панельных лабиринтах: меньше всего мне сейчас хотелось быть замеченным кем-нибудь из соседей. Видеть это смешанное выражение испуга и любопытства. Представлять, как, торопясь от возбуждения, оно будет придыхать в трубку: «А знаешь, кого сегодня встретило? Ага, уже выпустили! А может, сбежал?..»
У двери подъезда я обнаружил, что забыл код. Начисто. Я и раньше-то его помнил нетвердо — жал кнопки, автоматически складывая фигуру из пальцев… Но за эти годы у меня выработался новый автоматизм; прежний подутратился.
Сидя на корточках под куцым козырьком в ожидании, когда кто-нибудь войдет или выйдет, я воображал, как долблю сигарету за сигаретой, и старался не думать о том, что предстояло пятью этажами выше.
Хотя она приезжала ко мне ТУДА и я знал, как она за последнее время постарела, — все равно я оказался не готов к тому, что увидел. Она была настоящая старуха…
Мы так и стояли по разные стороны порога, молча глядя друг на друга. Она с мучительной и, скорее всего, бессмысленной пристальностью вглядывалась в мое лицо, схватив правой рукой себя под горлом, — а дыхания почему-то не хватало у меня.
