И, словно зима, уста.
- Тебе не уйти от Иного.
Строптивость – одна суета.
Но в помыслах – чище неба,
В борьбе против силы зла,
Был ангел – сама измена
На теле земном добра.
01.10.01.
Дворов гудящее нутро.
Под ним – ревущее метро.
И в толщу самую глубин
Я вбит, как будто в камень, клин.
Толчками движется толпа.
На всём, как плесень, суета.
И от заката до зари,
Как лики мёртвых – фонари.
02.10.01.
Закрыты города двери.
На улице – вздрог пустоты.
Мы к разной стремимся вере,
В пределах одной судьбы.
Пусть, в холоде чёрного утра,
Мы – отблеск одной луны.
Но в день ты ведёшь своё судно,
А я остаюсь в тени.
Напитаны сумраком стены.
Пусть солнце, но мёртв небосвод.
И то, кто на самом ты деле,
Навряд ли, хоть кто-то, поймёт.
03.10.01.
Быть может, чуть позже...
Быть может, чуть позже, –
- Вернётся лишь день, –
- И я тогда тоже
Шагну в эту тень.
Осыпятся листья.
Растает рассвет.
В бездонные выси –
- Как жала ракет.
Уйдём, без улыбки,
Из затхлости вен.
Без страха ошибки,
Без боли измен.
Иссушены слёзы.
Что было – то сон.
Ведь мир – только грёзы,
А вовсе не дом.
04.10.01.
Ветра суровые далёких берегов...
Ветра суровые далёких берегов,
Там, за чертой последнего предела,
Где мир свободен от тугих оков
Из казуально сотканного бреда.
От вас беру тот непонятный вздрог,
Что, словно в птицу, обращает тело,
Что манит в путь тревогою дорог,
И мою душу породняет с небом.
12.10.01.
Оставив заботы несносному дню...
Оставив заботы несносному дню,
Прилягу скорей на подушку:
Покуда луна не увидит зарю,
Я звёздам подставлю ушко.
Волшебных историй волнующий мир,
Сплетеньем серебряных нитей,
Как музыкой дивной эпических лир,
Насытит слух драмой событий.
А утром, зевоту едва поборю,
Чугунной тряся головою.
И горько судьбу проклиная свою,
Я в день уйду, серой тропою.
15.10.01.
Глаз яркий рассвета не смотрит в окно...
Глаз яркий рассвета не смотрит в окно:
Когда просыпаюсь, то снова темно.
Лишь мутностью блеклой, не взгляда – пятна,
Касается город снаружи стекла.
От мёртвого света – лишь стылая жуть.
В нём холодность смерти, а вовсе не путь.
И даже на улице – та же беда:
Осыпалась с дерева цветность листа.
16.10.01.
Все звуки избиты, испиты до дна...
Все звуки избиты, испиты до дна.
Мне ныне звучит лишь одна тишина.
И вот, затаившись, как мышь в своей норке,
Минут обгрызаю засохшие корки.
Без хруста и стона, как дым без огня,
Разжёваны в слово сухарики дня.
