Каралекис кивнул в такт своим мыслям, ничуть не удивившись.
— Разве такое бывает? — спросил Ину. — Синели перед смертью?
— Случается, — пожал плечами Каралекис. — Научное название — цианоз.
— Вы знаете, что это? — обернулся к нему Фитч. — Объясните, пожалуйста, поподробнее.
Каралекис закатил глаза.
— Цианоз возникает от чего угодно.
Фитч и Ину недоверчиво на него посмотрели. Наконец Фитч произнес:
— Нет, не бывает. При простуде я такого не видел. И при геморрое тоже.
— Я не это хотел сказать, — рассмеялся Каралекис. — Видите ли, я не представляю, насколько можно полагаться на ваш источник, мне неизвестен уровень его медицинской подготовки и…
— Извините, что перебиваю, — вмешалась Жанин Вассерман. — Мне непонятна одна вещь: при чем здесь уничтожение целой деревни? Всего-то и случилось, что несколько человек заболело.
— Видимо, они заболели очень серьезно.
— Ну и что?
Ину поднял руку, привлекая к себе внимание.
— Вот, послушайте, — сказал он, перелистнув несколько страниц. — Здесь сказано: «Они хотели все выжечь».
— Откуда мистер Кан узнал, чего хотели солдаты? — ехидно поинтересовалась Вассерман. — Они сами ему сообщили?
— Нет, — смутился Ину. — Вы правы, это просто догадка. Но он говорит, что умирал каждый третий его пациент. Затем приехал врач из Пхеньяна. И вскоре деревню уничтожили.
— Поэтому он считает, что ее выжгли.
— Да, — кивнул Ину. — Как нарыв.
— Может быть, они и не собирались останавливать эпидемию? — предположила Жанин Вассерман. — Вдруг они просто хотели ее скрыть?
— Зачем ее скрывать? — не понял Фитч.
— Экономика рушится на глазах, фабрики закрываются, люди мрут от голода, работы нет и не предвидится, — объяснила Вассерман. — Им не хватает только прослыть рассадником заразы.
— По-вашему, из-за этого они способны убить сто невинных человек?
Вассерман на секунду задумалась.
— Разумеется.
Каралекис повернулся к Фитчу, который возмущенно вздохнул.
— А что доктор из Пхеньяна сказал об эпидемии?
— Он сказал… — Фитч покосился на Жанин Вассерман и поправился: — Нам неизвестно, что он сказал, но, по словам мистера Кана, он возложил вину за эпидемию на неизвестную испанскую женщину.
Вассерман презрительно расхохоталась. Фитч заскрежетал зубами.
— Я всего лишь передаю то, что там написано!
Все замолчали. Вурис высморкался, Каралекис закашлялся, но никто не нашелся, что сказать. Наконец заговорил Ину:
— На самом деле здесь написано не совсем это.
— А что же? — нетерпеливо спросил Фитч. Ину постучал пальцем по расшифровке.
