В мае 1542 года на целую неделю старицкий князь Владимир вместе с двоюродным братом Иваном IV, боярами и князьями выезжал «к живоначальной Троице в Сергиев монастырь помолитися», а в декабре этот кортеж выезжал молиться «в Боровеск, и в Можайск, и на Волок…». В этом путешествии они навестили едва ли не все «заволжские обители» — Кирилло-Белозерский, Ферапонтов, Корнильев, Коменский, Павлов Обнорский монастыри.[7]
Путешествия будут продолжаться, с перерывами, несколько лет. Как сообщает Постниковский летописец, князь Владимир побывает в 1546 году в Коломне, а на следующий год из Троице-Сергиева монастыря вместе с Иваном IV они приедут в город Старицу и посетят древний Успенский монастырь.[8] По всей видимости — это был первый приезд великого князя в волжский город.
Находясь при дворе великого князя, Старицкий наверняка видел безобразные сцены боярского своеволия и насилия, переживал вместе с двоюродным братом страшные нервные потрясения. При них люди из враждующих группировок врывались во дворец, арестовывали, не обращая внимания на просьбы малолетнего государя пощадить того или иного боярина. Шла острая, абсолютно беспринципная борьба за власть. А такая борьба дезорганизует правительственный аппарат, который и без того слаб. Не от этого ли с годами в характере Владимира Андреевича, как и у Ивана Васильевича, будущего Грозного, развились подозрительность и глубокое недоверие к людям. К этому следует добавить, что делами старицкого удела заправляла мать князя Ефросиния, мечтавшая отомстить за смерть своего мужа и возвести сына на великокняжеский престол.
Начало самостоятельного правления Ивана IV отмечено было актом большого политического значения. Глава Русского государства принял титул царя. Ивана Васильевича короновали 16 января 1547 года. После торжественного богослужения в Успенском соборе в Кремле митрополит Макарий возложил на его голову шапку Мономаха — символ царской власти. А уже 3 февраля 1547 года на боярских смотринах царю сосватали Анастасию, дочь окольничего Романа Юрьевича Захарьина. Три дня по русскому обычаю в Кремле продолжался брачный пир: «а в материно место была… княгиня Ефросиния, а в тысяцких был Володимер Андреевич, брат Великого князя».[9]
В годы «боярского правления» Русское государство временно оказалось не в состоянии проводить активную внешнюю политику по отношению к кочевому миру. Теперь же, после коронации Ивана IV, борьба с Казанским ханством стала самой важной задачей русской внешней политики. В ее решении оказались заинтересованы самые различные слои русского общества. Все население желало прекращения разорительных набегов и понимало, что самым надежным путем, ведущим к этому, является подчинение Казанского ханства русской власти. Здесь также надо сказать о том, что для всего русского общества война с Казанью была продолжением многовековой борьбы русских земель с Золотой Ордой.
