Сказать бы: не знаю и знать не хочу. И все. И ничего бы не было. Вернулась бы в гостиницу, еще раз прошлась бы по своему докладу… Но больно уж хороша куртка!
— Сколько же я вам должна? — Холодно, соблюдая дистанцию.
Он назвал сумму вдвое больше той, которая значилась в чеке. А главное, больше той, что лежала у меня в сумочке.
— Это же спекуляция! — крикнула я, да так громко, что несколько человек обернулись.
— Ша! — просипел «интеллигент», быстро превращаясь в обыкновенного жулика. — С луны свалилась! Психопатка! Лахудра! У самой денег нет, а туда же нацелилась!
Стал выдергивать куртку; мне бы ее отпустить, а я держала. Кругом зашумели: назревал скандал, а скандалы везде любят — и тут и в родном городе. Только тут все происходит быстрее. Мигом явился милиционер:
— Это вы, гражданка, сбываете дефицит?
Отпустила куртку:
— Я?! — даже задохнулась. — Это он, — показывая пальцем, — продавал мне куртку по двойной цене!
— Видите, как они умеют выкручиваться, — спокойно сказал владелец куртки. — Я не я, и лошадь не моя.
— Пройдемте, гражданка, — сказал милиционер. — И вы, гражданин, тоже. Там разберемся, кто кому продавал.
Я закричала:
— Товарищи! Будьте свидетелями!
Но маленькая толпа вокруг места происшествия быстро растаяла. Вся, кроме жиденькой старушки в клетчатом платке.
— Кто кому продавал — не видела. Только верней всего она и продавала. Сумка, сапожок заграничный. Много таких шнырит, лишь бы нажиться. Она, она продавала, истинный крест.
— Как вы смеете? — крикнула я.
— Пройдемте, граждане, для выяснения, — сказал милиционер. Молодой, розовый, с пушком на щеках, но очень важный.
Вышли на улицу, на тротуар, густо покрытый снежной кашей.
— Вы не имеете права! — глупо восклицала я, роясь в сумке. — Вот мои документы: паспорт, командировка. Я делегат конференции аллергологов!
— Много таких делегатов найдется, — сказал человек с портфелем.
— Вы не очень-то, товарищ, — оборвал его милиционер. — За соучастие в спекуляции тоже по головке не погладят. Давайте-ка оба со мной в отделение. Протокольчик составим…
— Вы понимаете, товарищ милиционер, я тут совершенно ни при чем. Искала куртку, он предложил уступить. Думала, просто из любезности, а он запросил вдвое…
И тут произошло неожиданное: высокий каблук импортного сапожка поскользнулся на талом снегу; под ним, очевидно, был лед. Я упала во весь рост. Растянулась, нелепо подвернув ногу. Больно не было.
Милиционер подал руку:
— Вставайте, гражданка.
