Работа была необременительной, но обещала неплохие перспективы. Информационная служба под командованием майора Вернера Барца составляла часть Пятого отделения Генерального штаба Люфтваффе, на местном жаргоне «Genst. 5», которая входила в состав подразделения «Иностранные государства», ответственного за наблюдения за иностранными военно-воздушными силами. В иерархии Генерального штаба между ними и руководством Люфтваффе стояли только «картографическая группа» и «стратегический отдел». Таким образом Шульце-Бойзен оказался вплотную к «нервному центру» Министерства.
Харро занялся расширением своей небольшой империи. Он не ограничивал себя только чтением зарубежных газет, расклеивая вырезки и докладывая о прочитанном. В своей однокомнатной квартире на Гогенцоллерндамм Шульце-Бойзен изучал военно-политическую литературу, чтобы иметь возможность блеснуть военными познаниями, добровольно прошел подготовку резервистов (в июне 1937 года ему присвоили звание капрала с занесением в списки подразделения резерва ВВС в Шлезвиге) и получил чин лейтенанта. «Он был очень усерден и всегда рвался к знаниям», — вспоминает его бывший домохозяин.
Шульце-Бойзен сделал карьеру в министерстве главным образом благодаря своему прилежанию. Молодой энергичный референт вскоре попался на глаза начальству. Капитан Ганс Айхельбаум из информационного отдела центральной канцелярии министра авиации часто привлекал его для написания статей в «Ежегоднике германских Люфтваффе», за редактирование которого отвечал.
Харро и его перо всегда были под рукой. В ежегоднике 1939 года, например, он выражал беспокойство по поводу «военно-политических планов большевизма», которые, по его словам, проводили опасный курс перевооружения «с использованием методов, которые с точки зрения закона определенно не выдерживали критики». А по поводу политического шантажа фюрера во время судетского кризиса с удовлетворением заметил, что «после мюнхенских решений сократившаяся глубина чешско-словацко-карпатско-украинского оборонительного пространства более не представляет угрозы для великого германского рейха. Врагам национал-социализма теперь придется забросить свой „авианосец“, о котором столько говорили и который теперь пришлось торпедировать».
Подобные уловки позволили ему проникнуть в секретные отделы министерства. Он завел новых знакомых, новые связи. Секретная информация, на которой основывалась его официальная журналистская деятельность, окончательно убедила Харро, что Адольф Гитлер ведет дело к войне. Еще 15 сентября 1933 года он уже писал родителям: «У меня сложилось смутное, но вполне определенное чувство, что в перспективе мы приведем Европу к катастрофе гигантского масштаба».
