– По достоверным хадисам Пророка, салаллаху алайхи вассалам, по примерам праведных сподвижников целование рук у ученых и родителей дозволено шариатом. Ибн Абидин сказал, что нет запрета целования рук алимов и благочестивых людей для получения бараката. Это сунна{Путь, дорога (араб.). Высказывания и действия пророка Мухаммада.}. Абу Дауд приводит слова Умм Абана, который утверждал, что люди из делегации Абдулькайса целовали пророку, салаллаху алайхи вассалам, руку и ногу…
Шамиль повертел головой. Сзади него уже сидели и слушали новые люди.
– Когда пойдем? – спросил он шепотом у Арипа.
– Стой, да, еще немного, – ответил Арип, поглощенно внимавший спору. – Может быть, объяснят, что творится…
– Не видишь, они просто цитатами меряются, – начал было Шамиль, но на него шикнули, и он замолк.
– Нужно держаться пути и понимания ас-Саляфу-с-Салих{Праведных предков (араб.).} и тогда у людей станет больше имана, жизнь станет справедливее, лучше, вы сами это почувствуете, – продолжал клетчатый с бородой. – Главное, что теперь распадается партия иблиса, партия тех, кто служит в госструктурах, тех, кто продает вечную жизнь за пятнадцать тысяч рублей в месяц. Таких мунафиков ждет наказание в могиле, так что пусть вас не опьяняет этот дуниял{От «дунья» – земной мир (араб.).}…
– Подобными призывами вы сами же устраиваете фитну, смуту в рядах дагестанцев, провоцируете геноцид молодых людей, – прервал его тот, что в чалме.
– Это не мы устраиваем смуту, а суфийские стукачи, пособники кяфиров и врагов ислама. Как будто вы не знаете, кто толкает нашу молодежь на активный джихад! Я не сторонник такой бойни, я за медленные реформы и внедрение истинной религии. Но и лесных можно понять. Если среди полицейских, этих куфрохранителей, оказывается один хороший, иманистый человек, который начинает бороться против взяток, бюрократии, что с ним делают? Увольняют! Он остается без работы и тоже уходит в лес. Даже полиция уходит в лес! Но теперь это, иншалла, прекратится, кяфиры признали свое идеологическое поражение и отгородились от нас в панике…
– Я пошел, – сказал Шамиль Арипу и стал осторожно пробираться к выходу.
Арип вышел вслед за ним.
– Ты что, Шома? – спросил он, снимая тюбетейку и возвращая ее служителю мечети.
– Да заладили одно и то же. Я этих разговоров вот так наслушался. – Шамиль рубанул себя по шее ребром ладони.
– А может, сейчас действительно люди изменятся? Теперь новое государство будет защищать не капитал, а истину, справедливость и мораль.
