— Справитесь, Тимофей Михайлович? — спросил прораб.
— Буры-автоматы будут? — ответил вопросом Браун.
— Дадим! — поспешно сказал Кейчхуама.
— Значит, справимся.
— Та-ак… — сказал Дзадцно. — Та-ак… Наас, когда у вас последний пробой?
Наас ван Гельдер, молодой бригадир лазер-проходчиков, бодро ответил:
— Если не подведут энергетики, то сегодня ночью. На шестнадцатом блоке — там группа скал торчит по линии трассы, начнём их выжигать помаленьку.
— А завтра?
Наас сделал удивлённое лицо.
— Завтра же эвакуация! — сказал он.
— Ах! — подскочил профессор Кейчхуама. — Я совсем забыл предупредить! На завтра запланирована промывка пустыни Намиб, состоится экспериментальный пуск ППВ![25]
— ППВ? — озадачился прораб.
— Переброска пресной воды! В Антарктиде уже работает термостанция, она растапливает лёд, и образуется огромное такое пресное озеро. Завтра включатся излучатели, создавая мощные потоки заряжённых частиц, которые подхватят водяные молекулы и перенесут их сюда, в Африку. Это будет как бы дождь, несомый ураганом, — по дуге он поднимется в стратосферу и затопит пустыню Намиб. Головную станцию ППВ расположили в Мирном, направляющие башни находятся на Кергелене, где-то на островах Крозе и на вершине Нджесути,[26] а замыкающая стоит у озера Этоша-пан.
— Да знаю я это всё, — недовольно сказал Дзадцно. — Меня другое интересует: почему не поставили в известность руководство?
Профессор в совершеннейшем смущении прижал пятерню к сердцу, расточая немые извинения.
— Ладно, — вздохнул прораб. — Та-ак… Ну, у меня всё. Идёмте работать!
Навесив бур-мобили, субмарины вышли в море. Квадрат 7-А находился на глубине девяноста метров — светлый песчаный уступ с редкими каменными глыбами и коркой ила. Дно было более-менее ровным, но безжизненным — ни кораллов, ни водорослей. Даже рыбин и тех не плавало ни одной.
— Сероводород, — предположил Илья Харин.
— Очень даже может быть… — протянул Браун.
«Орка», колыхаясь, прошла над придонным мутьевым потоком, всею обшивкой ощущая дрожание и гул. Здесь земля и океан соревновались, кто сильнее, и суша одолевала воду.
— Право на борт, — скомандовал Тугарин-Змей. — Пятьдесят метров.
Сихали поднял субмарину на заданную глубину. Прямо под ними дно было плоским, занесённым песком. Восточнее, ближе к берегу, дно поднималось и состояло из больших каменных глыб с грубозернистой поверхностью. В сторону моря отходил скалистый хребтик, поднимавшийся до отметки тридцать метров, а за ним начинался обрыв в абиссаль.
