— Ты что это делаешь! — напустился я на дочку. — Соображать же надо! Сейчас же извинись! А если б по глазам попала? Покалечить могла!
Юлька и сама испугалась. Сперва замерла, прижав руки ко рту, а потом бросилась к "дяде Сайни":
— Вы простите, я правда не хотела… Я зашью… И полечить попробую. Пап, у нас в аптечке есть что-то от ожогов? — Юлька пыталась незаметно вытереть глаза. Незаметно не получалось.
В велоаптечке у меня были только зеленка и не первой свежести упаковка бинта. Кажется, ни то, ни другое от ожогов не годится. Тут бы нужна какая-то специальная мазь — то ли Грушевского, то ли Вишневецкого. Но откуда бы ей взяться? Даже простой сметаны, которой спасаются слишком усердные пляжники, и той не было.
Сайни прервал наши бестолковые хлопоты:
— Дмит, ты дочку не ругай. Я сам виноват. Нечего было выпендриваться. Сказал "пуляй" — значит, должен был быть готов получить.
— Да я ж маленькие шарики совсем сделала, — оправдывалась Юля.
— Юля, ты вообще молодец, — заявил ей Лелек. — Можешь смело об этом своем подвиге Лиине рассказать. Нет, лучше я сам. Шарики ты слепила, как раз какие надо для тренировки. Больно сделать могут, но серьезно не повредят. Раз ты такого ученого зверя, как я, обмануть ими смогла, сможешь и еще кого. Нас ведь готовили и с магами тягаться, если надо будет. А такого фокуса я ни разу не видел. Ты его где взяла?
— Сама придумала, — выдало чадо, хлюпая носом. — Ну, наверное, вспомнила что-то из… прошлого, — она не знала, насколько Сайни допущен к тайне нашего происхождения, вот и решила замять тему. Сайни, кажется, "фишку просек".
— Ты свой фокус запомни и попытайся повторить. Не сейчас, сейчас точно не выйдет, тебя еще вина и испуг давят. А завтра попробуй. Слушай, я с Лииной поговорю, чтоб ты пришла в наших ребят популяла. Им для тренировки полезно будет. Да и тебе тоже.
— Ох, когда же… Времени и так нет.
— Найдем, не переживай. Зачтут это тебе в качестве контрольной работы.
— Сайни, а за мундир тебе от начальства не влетит? — спросил я, видя, что Юлька совсем не в восторге от перспектив заниматься еще и натаскиванием местных кадетов, да и вообще чувствует себя не то что не в своей тарелке, а прямо-таки в чужом посудном шкафу. Причем небольшим таким слоником.
— Пусть только попробуют пасть открыть, — грубовато-весело ответил интеллигентный, в общем, Сержант. — Да я им тут же отвечу, что, наоборот, провел важное полевое испытание формы, пусть теперь ищут способы ее улучшить. Я тебе по секрету скажу, — он наклонился ко мне, — нам ее выдавали когда, говорили, что ткань почти не горит. Поэтому я так перед девчонкой и перья распушил. Думал, если что, если пропущу огонек, мундир от него защитит. А оно вон как вышло. Так что все к лучшему. А кожа — ерунда, к лекарю зайду, он ожог за две минуты сведет. Заодно и выходной выхлопочу — не все ж вас от мух охранять. После того случая город перетряхнули, как ящик для белья. Думаю, злодеи если еще и были, то вон отсюда подались.
