Моя любовь к тебе сейчас — слоненок,
Родившийся в Берлине иль Париже
И топающий ватными ступнями
По комнатам хозяина зверинца…
(Николай Гумилев. Слоненок)
Кончилось лето жаркое, Шхельда белым-бела.
Осень, дождями шаркая, в гости ко мне пришла.
Снова туманы, вижу я, свесились с гор крутых,
Осень — девчонка рыжая, ясная, словно ты..
(Юрий Визбор. Шхельда)
Мой маленький Гном, поправь колпачок,
Не топай ногой — потерял башмачок.
Беги от людей, мой маленький Гном,
Беги поскорей в свой старенький дом.
Где чай не в стаканах,
А в чашечках чайных роз,
Где веточки пихты — духи,
А подарок — ответ на вопрос.
Где много неслышного смеха
И много невидимых слез…
Где песни под звуки гитар
Мотыльков и стрекоз..
(Юрий Кукин. Мой маленький гном)
Юля оклемалась даже быстрее, чем предсказывала Лиина. Жар спал к утру, днем она проснулась и даже съела несколько бутербродов (вместо надоевших сублиматных шариков Бержи регулярно привозил нам местный аналог хлеба — плоские лепешки, похожие на лаваш, — и какую-то пасту, вроде селедочного масла, которую нужно было на этот хлеб намазывать).
Вечером я все же дал ей назначенное "тетей доктором" снотворное. Она сперва покочевряжилась — мол, и так почти сутки дрыхла — но потом выпила зелье и на удивление быстро заснула. Я тут же отрубился, совершенно вымотанный.
А на следующее утро у нас снова была Лиина с чем-то вроде праздничного завтрака. Во всяком случае, раньше нас подобным разнообразием не баловали, если не считать "велосипедного банкета". А местные сладости я попробовал вообще впервые. Полупрозрачные ломтики, тягучие и вязнущие в зубах, напоминали то ли мармелад, то ли сушеные тропические фрукты. Честно говоря, едал я и повкуснее. Но так как здесь нас оставляли без сладкого уже больше трех месяцев, то радости нашей не было предела. Особенно Юлькиной — она у меня сладкоежка. Позавчерашний ее недуг уже казался дурным сном. Но я все же спросил у Лиины, что это было.
— Рождение мага, — непонятно ответила она.
— Не понимаю.
— Спящий дар твоей дочери проснулся. Тело начало настраиваться на новую жизнь, учиться слушать. В него потекла песня мира, а это не проходит безболезненно.
— Вы знали о том, что такое будет?!
— Конечно. Так бывает всегда, когда разбудишь дар в ребенке.
— А кто его разбудил? Не сама же Юля, просто согласившись?
— Нет, конечно. Хотя ее согласие тоже сыграло роль. Но разбудила я. Когда уходила, я погладила ее по голове. Этого было достаточно для опытного мага.
