Узкая тропинка вилась между стеной и конвейером. Приходилось танцевать с одного куска руды на другой. Затормозили у электроподстанции, на которой что-то налаживал дылда. Козовой о чем-то с ним переговорил. Дылда залез на агрегат и оттуда продолжил кричать, объясняя какие-то показания дисплея. Козовой тоже ему что-то проорал.
Мы свернули в штрек, где громыхал комбайн. Метрах в ста в породу врезали нишу для пульта управления, в котором копался хмурый мужик. «Кто такие?» — крикнул он Козовому после приветствия. Козовой ответил. Он что-то кратко спросил у хмурого, выслушал ответ. Они ненадолго поспорили, а затем Козовой сказал: «Ладно, мы пошли, заходи после смены, обсудим». Тот поднял, прощаясь, руку.
Комбайн ездил взад и вперед, срезая гигантской циркулярной пилой породу. В забое висела пыль, здесь трудились иссиня черные шахтеры. Через две минуты мы стали такими же.
Проверили метан — 0,9. Штрек сузился, и мастер, шедший впереди, замедлил ход. Пару раз он зацепился за куски породы. Козовой схватил его за рукав, поправил спаскомплект, оба заржали как кони, и мы двинули дальше.
Трясясь в грузовике под горнорудный джаз в исполнении двигателя, комбайна и вентиляционных труб, я включил скепсис. Допустим, люди принимали Козового как равного, потому что такова культура — шахтеры независимы. Стука их касок испугался Егор Гайдар и выплатил долги по зарплате.
Но насколько спокойны были все, кого мы встретили, хотя до сих пор иски недовольных рассматривались в Страсбургском суде, а денег на «Распаде» платили не сильно выше среднего по отрасли — и при этом все знали, что Козовой миллиардер.
Грузовик выкинул нас у резиновой ленты, едущей вверх по лаве. Первым на ленту лег мастер, за ним Козовой, потом мы. Мимо понеслись низкие своды. Впервые придавило ощущение, что мы в глубочайшем подземелье. После ночного самолета ужасно хотелось спать. Миллиардер, кажется, заснул.
Глаза не отмылись. Козовой убежал из душевой первым — его ждали на совещании. Когда мы вышли, увидели рай глазами шахтера — местный буфет, на вид городская кофейня с разнообразным меню.
На улице похолодало. Последний автобус ушел, и мы ждали такси. Хребет Хамар-Дабан окрасился в охру.
Подкатили два джипа. Из первого вышел водитель, похожий на шофера междугороднего автобуса. У второго возник человек, встреть которого в Сочи, я бы ни за что не сел с ним играть в преферанс. Белые клеши, белая же отутюженная кепка, рубаха с короткими рукавами и цигарка в углу рта — вот как выглядела эта совершенно не кузбасского вида личность. Шоферы поплевали на тротуар, постучали ногою по колесу и о чем-то заговорили.
