— Мне кажется, в нашей стране делается все, чтобы искоренить слово «жалость».
— Горько, но ты прав. Я вижу это по Вите.
Впервые за время их встречи она вспомнила вслух сына. Все-таки в глубине души угнетало то, что Кирилл моложе даже сына. Старалась не думать. Но куда от этого деться?
Предопределенная бесперспективность взаимоотношений все больше и больше проявлялась. Наташа знала, понимала, что у этой любви очень близкое окончание, которое будет связано с разочарованиями и обидами. С одной стороны, о каком очаровании могла быть речь? Чувственность — да. Короткое, приятное времяпрепровождение — да. Но очарование? Нет. Для этого нужно быть намного моложе. По большому счету, что чувствовал Кирилл ее не очень интересовало. С другой — обиды. На что и за что? Обиды появляются только тогда, когда много делаешь для другого, ущемляя себя и не получая взамен. Для этого нужно время. Время, чтобы делать, время, чтобы гордиться содеянным, время, чтобы ждать ответных поступков и время, чтобы обижаться. Обижаться, не дождавшись и разочаровавшись. Всего этого у Наташи не было и не могло быть. Но это, вполне, могло быть в душе Кирилла. Он очарован, он старался, как мог, ему казалось, что так будет долго. Прошло совсем не много и жизненные разночтения и предпочтения, взгляды и перспективы начали ставить все на свои места. Ему казалось, что разные взгляды на одни и те же вещи не могут повлиять и, тем более, разрушить хрустальный замок под названием «любовь».
Одна мысль, не останавливаясь ни на минуту, сверлила его мозг: как вернуться к прошлому? Как заговорить о встрече? Что предложить? Где встретиться? Он понимал и не хотел понимать, что за эти недели Наташа отошла от него. Дело было не в смерти отца. Просто, в Крыму всего пару дней, а здесь — несколько недель. Кирилл боялся позвонить домой и опять разговаривать с Витей. Мобильный молчал. Но им нужно было встретиться. И они встретились в миллионном городе.
— Мы не случайно встретились, — думал он, — так было нужно. Кому? Мне. А ей?
— Наташа, ты спешишь?
— Да.
— Когда я застану тебя дома?
В лице у нее удивление.
— Я позвоню?
— Сегодня в 9 вечера.
— Хорошо. Скажу одно короткое слово.
— Какое?
— Ялта.
— Как память о Крыме?
— Да. А еще: я люблю тебя, алло.
— Хорошо. Буду ждать.
А сама подумала: смотри, как здорово придумал. Такое может прийти в голову только очень любящему.
Ей казалось, что чувство познания у Кирилла сильнее чувства любви. Ан — нет.
