— Сидять голубки. — В дверях стояла вторая половина, а точнее, три четверти супружеской пары Гарнак. — Гляжу — няма, а он туточки. А у тя — стыда нету. Пристроилась безмужней занозой сярод чужих мужиков…
Но этот скандал созреть не успел, потому что, оттеснив от двери плотницкую жену, в квартиру ввалился расхристанный Трофимов, а следом и вся пожарная команда. Через несколько минут шума, ругани, хватаний за грудки, угроз и криков Гарнак овладел всеобщим вниманием, перекричав всеобщий же гомон предложением испить мировую.
— Но вы согласитесь, граждане, что так нельзя… — вполне миролюбиво рассуждал начальник пожарной смены с подходящей фамилией Огарков. — Мордовать пожарного человека — никак нельзя. А если пожар? А он с побитой мордой? — Огарков прижмурился, прислушиваясь, как там устроился внутри изрядный самогонный глоток. — Это, можно сказать, полное нарушение правил противопожарной безопасности.
— Да ты послухай-послухай, — втолковывал ему Гарнак. — Раззи ж так можно? Папироской тычить и знай себе посмеивается. “Камень, грит, не сгорит, грит”. Ему смех, а тут…
Гарнак так наглядно все это демонстрировал, что именно в этот момент уже от его цигарки полыхнула вторая занавеска.
Галина Сергеевна мигом содрала ее с окна и пошла ею же хлестать Гарнака, пожарных, кого попало, сбивая огонь и разгоняя застолье.
Потом она сидела и плакала за разгромленным столом, размазывая по щекам копоть. Но вволю поплакать ей не удалось, потому что мы вчетвером так напробовались кофейного самогона, что ей пришлось выхаживать нас обратно к жизни всю эту шумную новогоднюю ночь.
Не считая того грандиозного перепоя, тайну которого Галина Сергеевна надежно сберегла от наших родителей, вся эта зима и все время после нее — до самого окончания шестого класса — прошли без каких-либо существенных потрясений. Мешок оставил на время переустройство мира и с головой утонул в книгах, глотая их ночи напролет к очередным беспокойствам Клавдиванны, которая опять было надумала показать внучка докторам, но потом все-таки решила, что большой беды от этой новой напасти не будет. Все это время Мешка грело его тайное могущество, тем более что сейчас из этого его могущества никакие катастрофы пока не происходили. Наверное, ему очень хотелось, чтобы мы как-нибудь прознали про его секретную миссию и стали его по-всякому уважать, но рассказать нам про это он не мог, а разные туманные намеки мы не понимали.
— Знаете, какой у нас поселок? — заявил как-то Мешок. — У нас волшебный поселок.
