Экстази злобно оборвал ее, а Торговец между тем издевался:
— Рамодельщик прав. Надо бы тебе это все обдумать.
— А вообще-то славная штучка, — заметил я. — У тебя на нее разрешение есть?
Торговец фыркнул и перестал отвлекаться.
— Не требуется, — ощерился Экстази. — Он у меня одноразовый.
— Это как?
Он оторвал влюбленный взгляд от пистолета, и его глаза нацелились на меня, как две мухи на сэндвич.
— Раз используешь и выбрасываешь.
— Ах, вот оно что, — кивнул я, — тогда, значит, это не та пушка, из которой пристрелили эту Ноулс.
— Чего? Милашка, и шуму от нее не много.
Экстази рассматривал пистолет под разными углами, как гурман любуется оттенками вина в стакане.
— А в помещении и снаружи звучит по-разному? — поинтересовался я.
Какого черта. Мог же он случайно проговориться, как бывает в кино.
Экстази меня не слушал.
— Беда в том, что достать их не так уж просто. Надо держаться за эту, пока не раздобуду следующую. Понял, да?
Значит, действительно была возможность, что Экстази недавно использовал свой пистолет. Может, когда Кларенс Инг выковыряет пулю из моего затылка, баллистическая экспертиза сумеет связать мой случай с делом Рени Ноулс, и я буду реабилитирован.
— Круто, — похвалил я вслух.
Пропустив высокую мачту вниз по Мишшен-Крик к заливу, массивный противовес Лефти О’Дула тяжело лег на свое ложе. Предупредительные звонки смолкли, шлагбаум подняли, и цепочка машин потекла через мост.
От моста Торговец свернул влево к Китайской гавани и дальше держал на юг вдоль берега залива. По обе стороны от нас были разрушенные молы и складские здания, иные отгороженные цепными изгородями. Вокруг летал мусор. Обрывки поблекшего на солнце полиэтилена трепетали на ветру, застряв в акульих зубах проволочных спиралей, протянувшихся на сотни ярдов. Скелеты выгоревших машин попадались регулярно, многие из них были обитаемы. Один носил следы вивисекции частной собственности: хоккейная клюшка, коробка вентилятора, доска для серфинга и коллекция резиновых динозавриков, пасущихся на панели управления. Тощая собака лежала в тени бетонного блока, привязанная к ручке задней двери обрывком зеленого садового шланга.
— В вашем умопомрачительном экипаже пепельницы нет? — спросил я.
Экстази хрюкнул.
— Ты че, не слыхал? Долбаная армия отказалась от курения.
Он демонстративно стряхнул пепел на скомканные листы «Кроникл» под ногами. А секундой позже, когда он отвернулся, чтобы выкинуть окурок в окно, я попросту уронил свой. Экстази немедленно закурил по новой, и я тоже вытянул из него вторую.
