— Брось, — сказала она, проталкивая меня вперед. — Это мой недостаток.
Женщина в развратной гепардовой накидке со словами: «Мисси, дорогая!» проскользнула между нами и исчезла, не дожидаясь ответа.
Множество людей расхаживали по галерее. Четыре бармена разливали спиртное с такой скоростью, с какой в Руанде разливают воду. В воздухе смешивались ароматы белого вина и скипидара.
Галерея, бывшая некогда складом на втором этаже, с деревянными фермами и поддерживающими их цементными простенками, выкрашенная белой краской, сама по себе увеличивала и без того солидную суету.
Для этой выставки правление избрало светлую идею пропилить в некоторых перегородках дыры, достаточно большие, чтобы вместить холодильники Додд-Гампсона, которые большей частью были выкопаны на свалке Колмы, чтобы освободить место для новых могил.
Мятые, ржавые, облупившиеся, они были варварски разукрашены радугой основных цветов, с непристойными кляксами, передранными прямо с палитры.
— Холодильники! — недоверчиво произнесла какая-то женщина, оказавшаяся рядом с нами на верхней площадке лестницы.
— Вот именно, — рассмеялся ее спутник.
Он махнул пластиковой винной бутылкой в сторону большого плаката, висящего поперек прохода:
ГЕНРИ ДОДД-ГАМПСОН
БЕШЕНСТВО ДОМАШНЕЙ ТЕХНИКИ
— Правдивая реклама, — заметил он.
— Спасибо хоть, они не называют это искусством, — сказала его подруга.
— Искусство подразумевается.
— Как вино?
— Восхитительное.
— Нам надо здесь оставаться?
— Катрин один покупает.
— Что?!
— Я не должен был говорить. Но, по-моему, она собирается подарить его тебе.
— Она не посмеет сделать мне такую гадость!
— Я так и подумал, что тебе нужно время подготовиться.
Мисси просматривала толпу и здоровалась с каждым третьим, а я между тем скользил глазами по двадцати четырем пунктам пояснений, висящих рядом с баром.
…Погибшие механизмы как синекдоха технологии на выброс/ артефакты удобств среднего класса в век, лишенный уюта/ запашок фреона с оттенком ностальгии и протухшей пищи/ мать, купившая блок льда на августовской распродаже в Куинсе/ ярды обтекающих холстов, с кусочками обшивки и соломы/ рождение и материя искусства/ полная проницаемость желатиновых мембран между структуральным Прагматизмом и выпотрошенной Формой/ тухлая рыба в ветхом прототипе — катализатор новой эстетики…
— Сэр?
Молодая женщина в смокинге выжидательно смотрела на меня из-за стойки.
— Эти ньюйоркцы воображают, что из нас на Западе проще простого сделать мартышек, — сказал я.
